Отец с детства учил решать проблемы самостоятельно, и даже то, что я девочка, не означало, что я должна быть слабой. Мысленно представив, как заеду Воинову розовой лопатой по голове, перевела усталый взгляд на часы, обнаружив, что уже четверть двенадцатого: мамина смена в кафе закончилась несколько минут назад. Накинув халат на плечи, я вышла в гостиную.
Лёша лежал на диване, просматривая видео в «Tik-Tok», когда я обратилась к нему.
— Что-то я волнуюсь. Может, встретишь ее?!
— Я так и хотел. А сколько уже натикало?! — брат вопросительно свел брови.
Услышав щелчок в замочной скважине, мы одновременно вздохнули с облегчением, выбегая в коридор.
— Мои хорошие, а я с гостинцами! — одарив нас мягкой улыбкой, мама всучила брату большой крафтовый пакет.
Моложавая брюнетка с непослушной копной каштановых волос обвела нас теплым взглядом, и настроение моментально улучшилось.
— Роза, ну, чего стоишь?! Бегом ставь чайник! Сейчас будем портить фигуру армянскими сладостями!
— О, ты что, ограбила продуктовый?! — братишка округлил глаза, выуживая из пакета кебаб.
— Артак Ашотович — владелец кафе — щедрой души человек… — круговыми движениями мама растирала красные щеки. — Не позволил уйти, пока не взяла то, что осталось на витрине. Там еще несколько шашлыков. Кстати, дочка, представляешь, его сын Азат учится с тобой в одном классе! Вы уже познакомились?!
В голове моментально возник образ чернявого парня с кустистыми практически сросшимися бровями, подсевшего к нам с Лидой в столовой.
— Да, конечно! Он э-э-э очень милый! — натянуто улыбнулась, ошарашенная известием, что владелец кафе, в которое мама устроилась работать, отец Азата.
— Теперь хоть мясо в доме будет! — Лёшка размахивал кебабом, изображая шпагу. — А то систер приготовила на ужин макароны с сыром! Разве это еда?!
— Сам же знаешь, пока у нас нет возможности готовить деликатесы… — глядя на пакет, под завязку набитый провизией, ощутила, как во рту скапливается слюна.
— Брейк-брейк! А теперь пойдемте пировать!
Подходя к школе, я сбавила темп, стараясь отогнать тревожные мысли. Братишка опять прикинулся больным, и мама разрешила ему до конца недели сидеть дома. Я же не могла позволить себе подобных привилегий — ЕГЭ на носу! Хочешь, не хочешь — надо идти портить зубы о пресловутый гранит.
— Эй, красавица, есть прикурить?! — обернулась на писклявый противный голосок за спиной.
В закутке за школой стояло несколько мальчишек. На вид второй-третий класс.
— Не рановато ли вы курить начали?! — нахмурилась, пытаясь пройти к центральному входу, однако парни преградили мне путь.
— А что, считаешь нас молокососами?! — все трое как по команде заржали. — У самой давно ли молоко с губ обсохло?! Или не обсохло?! — мелкий конопатый негодяй вульгарно облизнулся.
— Дайте пройти, я на урок опаздываю!
— Повежливее, дамочка! Прикурить есть?!
— Не курю, — с трудом, но мне удалось прорваться.
Ускорив шаг, я направилась к парадной лестнице, как вдруг кто-то резко потянул рюкзак за лямки, отчего он съехал с плеч.
— Эй, вы что творите??? — ахнула, когда один из сорванцов сорвал рюкзак, пасуя его дружку.
— Какой тяжелый, ты что там кирпичи носишь?! — зловеще ощерился конопатый.
— Отдайте! Кому сказала?! — я ошалело мотала головой, в надежде, что кто-нибудь придет на помощь, однако подростки продолжали стекаться к школьному крыльцу, не реагируя на действия малолетних вредителей.
Судя по всему, подобное здесь в порядке вещей. Никто не хотел высовываться, чтобы не накликать беду. Тем временем, придурки продолжали перебрасывать мой рюкзак, не обращая внимания, что хлипкий замок разошелся и на снег сыплются мои вещи.
Повернув голову, я утонула в ледяном роднике бездонных глаз Воинова. Мой мучитель находился на верхней ступени крыльца, беззаботно болтая с привлекательной блондинкой в чересчур короткой юбке.
— Отдайте! — поежилась от колючего смеха спутницы хулигана.
В отличие от местного плохиша девушка даже не пыталась скрыть, как сильно её забавляет неприятная ситуация, в которой я оказалась.
— Да прекратите же! Я на урок опаздываю!
С замиранием сердца заметила, как из рюкзака вылетел кошелек. К несчастью, он оказался не закрытым — на снег посыпались мои сбережения, а именно две аккуратно сложенные сторублевые бумажки.