- Зачем глаза? - слышится недовольное от земли, - Зачем смотреть под ноги?
Да это старый дружок, змей. Живет он неподалеку. Перебрался сюда после того, как мой Первый разорил его гнездовище. Спутал змеиные яйца с птичьими, разозлился и передавил их, а заодно и мать, что бросилась защищать потомство. Историю эту поведал мне супруг. Он понимает язык зверей. Я попросила научить меня тоже, он только рассмеялся. Тогда я уговорила его дать хотя бы змею возможность говорить. Он исполнил, и у меня появился умный собеседник.
- Что за жизнь, даже переместиться никуда без приключений стало невозможно. Так и норовят наступить. Лучше бы вместо дара болтовни, наградил бы меня крыльями. В последнее время они нужнее.
Его шипящая речь несколько необычна, но к ней быстро привыкаешь. По крайней мере, ясно, о чем он говорит. Вот с ним то можно и пооткровенничать. Надо позвать ворчуна:
- Ползи сюда, дам молока. И хватит бухтеть. Ты становишься несносен. Это старость?
- Какая старость? О чем ты говоришь? Нет, послушай, я мог бы его ужалить, наступи он мне на хвост. Чисто рефлекторно. Спасибо успел заметить. Благодетель как-никак. А случись такое? Покушение на отпрыска самого Творца! Измена! Подумать жутко, чтобы со мной сделали. Вон, тебя за меньшие грехи наказали со всего плеча.
- Да, уж, - вздохнув, наливаю ему молока.
Змей ползет к миске, продолжая ворчать:
- Что за жизнь, укусить уже никого нельзя. Тут боги, там люди. Этих тоже жалить запрещено. Их то почему? Отец, видите ли, запретил. А я вот не посмотрю на это и тяпну.
Змей опускает голову в миску с молоком, на время, прекращая брюзжать. Что-то он сегодня особенно не в духе.
- Кого? - Делаю вид, что не понимаю, о ком он говорит.
- Как будто не знаешь, - отрываясь от миски, недовольно шипит он.
- Тебя накажут, если укусишь моего бывшего.
- Надо все делать грамотно. Я могу, например, подставиться. Он наступит мне на хвост, а я как бы сгоряча его тяпну. Будет выглядеть естественно, придраться не к чему.
- Напрасный труд. Отец тут же воскресит его или вылечит, а тебя уж точно вывернут наизнанку, или ремешок из тебя сделают.
- Но ведь жить с этим невозможно. Легко ли забыть, что он растоптал мое потомство и жену? Я просто трясусь, когда вижу его. Нет, я все же укушу его и будь, что будет.
- Это не выход. Надо поссорить его с Отцом. Пусть он провиниться перед ним.
- Тоже вариант. А как?
- Надо, чтобы мой бывший сотворил что-нибудь гадкое или нарушил запрет какой. Вот над чем стоит подумать.
Змей спрятал голову в миску, как от проблем. "Эх, ты-ы", - так захотелось сказать, но благоразумно промолчала и, как оказалось не напрасно. Через какое-то время он поднял голову.
- Я слышал, как Отец запретил им есть яблоки с дерева познания добра и зла. Строго запретил.
В голосе его проскальзывали радостные нотки. Он явно что-то придумал.
- Подкинуть им яблочка? - первое, что пришло в голову.
Оказывается и снизу можно глянуть свысока - такой взгляд подарил мне змей.
- Надо чтобы сами сорвали. - произнес он, - И я знаю, как это сделать. Увидишь, все будет как надо.
* * *
И было там совсем не так, как принято изображать на картинках - змей свешивается с ветки перед обнаженной женщиной. Женщина действительно была обнажена, но не стояла она, а лежала, отдыхая в тени дерева. И змей не лазал по деревьям, а подполз к ней в траве. Услышав шорох, женщина приподнялась на руке:
- Гад, напугал.
- Конечно, гад, а кто иной, только пугать тебя не собирался.
Змей собрался спиралью и чуть склонил приподнятую голову набок, словно любуясь женщиной. По крайней мере, так решила она, потому жеманно отмахнулась: