Большинство ветеранов 16‑го полка, вероятно, не вступало в какую-либо из ветеранских ассоциаций, они были членами ассоциаций, критически настроенных к войне, или они были активны в местных ассоциациях ветеранов деревень и городов, в которых жили. Это частично было результатом больших расстояний, которые должны были преодолевать ветераны для участия во встречах полка Листа во времена экономических трудностей. Возможно более значительно то, что большое число ветеранов, похоже, не испытывало особого esprit de corps по отношению к 16‑му полку, поскольку они служили в нём лишь короткое время. Более того, во время войны люди полка Листа ощущали, как мы видели, преданность и привязанность скорее к людям своего тесного окружения, нежели чем к полку в целом. Также весьма похоже, что многие солдаты не забыли те случаи, когда солдаты одной роты воровали у солдат другой и боролись за лучшие землянки. Многие ветераны 16‑го полка в общинах по всей Баварии, таким образом, имели больше общего с другими ветеранами их собственных общин, чем с людьми из полка Листа. Относительно низкая посещаемость собрания полка Листа в 1934 году на двадцатую годовщину основания полка безусловно предполагает, что ветераны полка Листа всегда оставались разнородной, разъединённой группой. Полковая ассоциация ветеранов образовывала, таким образом, самоопределившуюся подгруппу членов полка Гитлера. То, что в активности полка Листа доминировали офицеры, не удивительно не только из-за иерархического характера военных подразделений, но также потому, что офицеры полка более вероятно ощущали esprit de corps по отношению к полку, чем простые солдаты, так как, в отличие от них, офицеры всегда были членами не только роты, но также и офицерского корпуса всего полка.
Значительное число ветеранов полка Листа, похоже, было членами полувоенных групп, которые политически были близки к Баварской Народной партии и к социал-демократам. Эти группы были созданы специально в ответ и против деятельности ефрейтора Гитлера и других экстремистов по обеим сторонам политического спектра. В начале 1930-х поддерживаемая Баварской Народной партией полувоенная группа "Баварская вахта" (Bayernwacht) имела 30 000 членов. К несчастью, сегодня невозможно сказать, сколько ветеранов 16‑го полка вступили в Bayernwacht. Это же верно для основанной в 1924 году 'Reichsbanner Schwarz-Rot-Gold'. Находясь близко к социал-демократам, она позиционировала себя как "Союз республиканских участников войны" (Bund republikanischer Kriegsteilnehmer). Ко времени его первого официального съезда в начале июля 1924 года мюнхенское отделение Reichsbanner уже имело 2500 членов и состояло из 27 отделений. К началу 1930‑х число членов увеличилось до 2800. Так что у Reichsbanner было больше членов в городе, бывшим домом для полка Гитлера, чем у СА, количество членов которого в 1932 году было приблизительно 2400. Как заключила в 1931 году полиция Мюнхена: "Рост в количестве Reichsbanner повсеместно известен". Местные группы Reichsbanner также были основаны в городах и деревнях по всей Баварии. Например, к началу 1930‑х местное отделение Reichsbanner в Хаусхаме, деревне в отрогах Альп, состояло из сорока-пятидесяти членов. Целями Reichsbanner были способствование международному сотрудничеству, коллективной безопасности и предотвращение будущих войн. Это было общепризнанно наиболее успешное объединение ветеранов в межвоенной Германии. За год оно привлекло миллион членов. В соответствии с некоторыми оценками, количество членов было даже больше этой цифры. Reichsbanner даже поддерживался Партией Центра до конца 1920‑х, и левые либералы также поддерживали их. Другими словами, Reichsbanner поддерживался партиями, которые в 1919 году получили настолько преобладающую поддержку в призывном регионе полка Листа.
Довольно поразительно то, что одним из людей, вступивших в Reichsbanner, был человек, которого часто рассматривают как политического наставника Гитлера. Эти человеком был Карл Майр, командир Гитлера в пропагандистском подразделении армии в Мюнхене, который также вступил в социал-демократическую партию. Майр со временем стал одним из ведущих и наиболее искренних голосов газеты Reichsbanner-Zeitung, периодического издания союза. Бывший начальник Гитлера снова и снова доказывал, что урок Первой мировой войны состоял в том, что европейские нации могут решать своё будущее только в сотрудничестве друг с другом, а не в войне. Несмотря на то, что Майр и Гитлер некогда были политически близкими, политическое развитие Майра в конечном счёте вело его в ином направлении от Гитлера, хотя Майр продолжал определять себя как "национального Социалиста" – но как такого, что произносится без заглавной буквы "н". Подобно Гитлеру и Эрнсту Шмидту, после войны Майра разрывало между антисемитским правым коллективизмом и левыми идеями. Однако в отличие от Гитлера и Шмидта, Майр оказался в поддерживаемой Социалистической Партией Германии ветеранской ассоциации, образованной для защиты Веймарской республики. Таким образом, политическое развитие Майра и Шмидта подтверждает тот аргумент, что Гитлер был частью политической среды после войны, которая не была жёстко определённой и позволяла своим членам в определённых пределах развиваться в разных направлениях. Важная часть радикалов по обеим сторонам политического спектра действительно проявляла плавное развитие идей в ранние годы Веймарской республики. В то время как Гитлер и Шмидт в конце концов оказались на крайне правом фланге, Майр стал защитником Веймарской республики.