Осознавая опасность, которой он подвергался в качестве вождя Reichsbanner, бывший командир Гитлера майор Карл Майр боялся за свою жизнь после прихода нацистов к власти. Поэтому он эмигрировал во Францию. Эдмунд Форстер, доктор, который лечил Гитлера в Пазевалке от психосоматической истерии, тем временем стал беспокоиться, что Гитлер получит его заметки о лечении Гитлера в 1918 году. Так что летом 1933 года он тайно вывез их из страны, передав их Эрнсту Вайсу, немецко-еврейскому эмигранту, врачу и писателю в Париже. Вскоре после возвращения в Германию Форстер совершил самоубийство при обстоятельствах, который остались неразрешёнными до настоящего времени. Тем временем официальная история болезни Гитлера всё ещё была в руках либо фон Шляйхера, либо одного из его сотрудников, когда Гитлер пришёл к власти. Однако она недолго оставалась там. Сразу после "Ночи длинных ножей" в 1934 году нацисты ликвидировали и фон Шляйхера, и генерала Фердинанда фон Бредова, который работал на фон Шляйхера. В процессе этого события историю болезни Гитлера забрали у одного из этих двоих людей и впоследствии почти определённо запрятали в альпийском убежище Гитлера, где, как полагают, она была сожжена в последние дни Третьего Рейха в 1945 году.
Макс Аман также старался изо всех сил, чтобы заставить замолчать критиков созданного Гитлером мифа о себе. 9‑го марта 1933 года, сразу после взятия нацистами под контроль государственных институтов Баварии, Макс Аман и группа штурмовиков из СА ворвались в помещения еженедельной газеты Der Gerade Weg, которая опубликовала статью Менда, ставившую под сомнение послужной список Гитлера времён войны. Они схватили Фрица Герлиха, главного редактора газеты, и затолкали его в тёмную комнату. Аман сообщил Герлиху – на которого у Амана также была собственная обида из-за статьи в 1931 году, направленной на него, – что "теперь настало время отмщения". Пока люди из СА держали Герлиха под прицелом пистолетов, Аман несколько раз ударил его по лицу. Когда лицо Герлиха стало кровоточить, бывший штабной сержант 16‑го полка решил, что он сделал своё дело. Когда он покидал офис, его лицо было бледным, и он дрожал от возбуждения.
Вскоре нацисты обратили своё внимание и на Александра Мориц Фрея. С момента публикации Die Pflasterkasten из всех ветеранов полка Листа Фрей, вероятно, был наиболее очевидной целью для гнева нацистов. Для Фрея не стало неожиданностью, что его автобиографическая повесть о полке Гитлера была среди книг, сжигавшихся на площадях по всей Германии 10-го мая 1933 года. Спустя пять дней штурмовики СА оказались у его квартиры в Мюнхене. Они разбили на куски его имущество. Однако по счастливой случайности Фрей в тот день посещал друга за пределами Мюнхена. Оттуда Фрей немедленно покинул страну. Спрятав Фрея в багажнике автомобиля, его друг провёз его через австрийскую границу, где он провёл следующие пять лет в изгнании на небольшом расстоянии через горы от альпийского пристанища Гитлера. В 1938 году, когда нацисты оккупировали Австрию, Фрею пришлось спасаться бегством снова, в конечном счёте обосновавшись в Базеле в Швейцарии. В изгнании его друзья и знакомые раз за разом полушутя спрашивали Фрея, почему во время войны он не дал Гитлеру крысиного яда.
Ганс Менд был ещё одной очевидной целью. После того, как он выступил против Гитлера, заявляя, что повествование Гитлера о годах войны мошенническое, нацисты умно стали дискредитировать Менда. Это было сделать легко благодаря обширной криминальной истории Менда, которая включала обвинения в мошенничестве, присвоении чужих денег и подделке документов. В 1933 году, когда нацистские газеты всё ещё использовали про-гитлеровские военные мемуары Менда, личный адъютант Гитлера Вильгельм Брюкнер очень быстро издал ордер на арест Менда, в результате чего Менд провёл больше месяца в концентрационном лагере в Дахау. Там его пытались убедить держать язык за зубами. Удивительным образом Гитлер не решался убивать кого-либо из его непосредственных бывших товарищей из полка Листа. Тем не менее нацистский режим продолжал держать под прицелом и оттеснять на второй план Менда, который провёл большую часть 1937 и 1938 года в заключении. Затем в 1938 году нацистский режим решил отказаться от использования книги Менда, которая более не рассматривалась в качестве "самого лучшего рождественского подарка для любого сторонника Гитлера".