31 октября солдаты 3-го батальона 16-го полка в совместном усилии с вюртембергскими и саксонскими войсками смогли в жестокой рукопашной схватке занять Гелувелт. Позже в этот день 3-й батальон был неожиданно атакован, что привело к множеству потерь, когда войска 2-го Ворчестерского полка неожиданно попытались отвоевать парк замка Гелувелт, находившийся как раз снаружи деревни. Британский майор позже вспоминал, что земля у замка "изобиловала телами и обломками оборудования, винтовками, головными уборами и шлемами приведенного в замешательство противника". Дневные потери включали командира RIR 16, полковника Юлиуса Листа, который был убит при входе в парк замка Гелувелт, равно как и полковой адъютант лейтенант Филипп Шнитцляйн, который был ранен. Гитлер и солдаты его батальона были счастливее. Пока их товарищи из 3-го батальона сражались за каждый дом, Гитлер и солдаты 1-го батальона провели атаку на Гелувелт в относительной безопасности бывших британских окопов снаружи парка замка Гелувелт.
Гелувелт был теперь под контролем немцев, но их цель взять Ипр так никогда и не осуществилась. Британцы позже будут говорить о сражении вокруг Гелувелта между 29 и 31 октября как о "трёх великих днях", понимая, что успех немцев у Гелувелта мог бы изменить исход войны, но что британцы устояли перед баварско-саксонско-вюртембержской атакой. Фронт теперь протянулся на всю длину от швейцарской границы до Ла-Манша. К 11 ноября фронт у Гелувелта продвинулся не более, чем на 3 километра в направлении Ипра. Здесь он будет более или менее оставаться до по меньшей мере второй половины 1917 года. Позиционная война началась.
После нескольких первых дней сражения Оскар Даумиллер, протестантский капеллан 6-й запасной дивизии, был потрясён увиденными им ужасами. Ему также было страшно наблюдать, насколько глубоко сражение изменило солдат полка Гитлера и родственных полков: "Ужасно видеть мучения, неописуемые раны; ужасно видеть, как раздор, который никак не прекращался, разрушил сердца [войск]". И всё же Даумиллер отчаянно старался найти смысл во всех ужасах войны, замечая: "Тем не менее радостно видеть, насколько все они стремятся к Богу… Набожность, с которой они все слушают молитвы, прекрасна… Снова и снова слышны слова: Мы с радостью вытерпим всё, если только это будет означать, что наше Отечество в безопасности".
В течение битвы войска 6-й дивизии испытали резкое изменение представлений о своих противниках. Как отметил отец Норберт в своём дневнике, "англичане поразительно смелые и опытные солдаты". Результат был такой, что ни одна сторона не получила преимущества от битвы: "В один момент наши войска шли вперёд, в следующий они вынуждены отходить назад". Это не остановило Гитлера от представления сражения как триумфа. "Мы разбили англичан", - заявлял он в письме 3 декабря. Подобным образом командир полка полковник Юлиус Лист объявил 29-го октября, в вечер неудачи у Гелувелта: "Враг выброшен со всех своих позиций, пленных несколько сотен". Полк Листа стремился представить свой провал как триумф, чтобы потери первых четырёх дней сражения не были напрасны. А потери были ошеломляющими.
Вайсгербер писал своей жене: "Половина полка мертва или получила ранения". В соответствии с Гитлером потери были даже больше. "К концу четвёртого дня сражения, – писал он, – наш полк уменьшился с 3600 человек до 611. Тем не менее, мы разбили англичан". Это составляло степень потерь 83 процента. Гитлер не слишком ошибся со своими цифрами: в действительности полк потерял примерно 75 процентов, уменьшившись с примерно 3000 человек до 725, а офицеров с 25 до 4. По оценке Адольфа Майера полк уменьшился до размера батальона. Вайсгербер, которому было теперь 36 лет, всё ещё верил, что в конце концов Германия выиграет войну. Он писал своей жене, что он хорошо справляется с войной: "Я выдерживаю всё столь же хорошо, как и самый молодой человек, возможно даже лучше. Надеюсь, это так и будет продолжаться. Сейчас два дня отдыха. Затем обратно под открытое небо с артиллерийскими обстрелами". Однако своим друзьям он писал менее смягчённые письма. Он рассказывал одному другу, что вынужден был вытерпеть "четыре ужасных дня", заключая: "Что я пережил, это будет достаточно". Другому другу он выражал обеспокоенность о том, как много людей ещё должны будут умереть в войне и что лежит впереди.
Высокая степень потерь среди солдат полка Листа была, разумеется, скорее результатом ранений, чем смертей. Среди раненых были Ганс Рааб, Артур Родль, 16-летний доброволец из Мюнхена, и Фридолин Золледер, который был ранен пулей в живот. Счастливчики, такие как граф Бассенхайм, просто заболели и были отправлены домой. Людвиг Кляйн писал домой, что его перевели из полевого госпиталя в госпиталь в Лилле, так как все они были безнадёжно переполнены ранеными 1-го Ипра. Поскольку вся питьевая вода из колодцев в регионе была исчерпана, умирающие и мучившиеся жаждой раненые солдаты из RIR 16 вынуждены были пить воду, которая выглядела как жидкий навоз.