Их боевое крещение было совершенно отличным от того, что ожидали солдаты полка Листа. Примерно четверть всех немецких потерь произошла в течение 1-й битвы у Ипра. Только лишь в первый день погибли 349 человек полка Листа, но оставшиеся дни 1‑го Ипра были не менее кровавыми. К 24 ноября, концу 1-го Ипра, погибли 725 солдат полка – или приблизительно каждый четвёртый. Гитлер, тем не менее, всё ещё был жив. Выживание Гитлера частично было обязано его назначению в 1‑ю роту. Если бы он был назначен в любую из рот 3-го батальона, у него было бы вдвое больше шансов погибнуть во время первых семи дней сражения. Если бы его отправили с Людвигом Кляйном в 11‑ю роту, то шанс у него сегодня быть погребённым в некоей могиле во Фландрии и шанс существенно иного двадцатого столетия были бы даже в три раза выше, чем те, что были у него во время его службы в 1‑й роте. Горцы Black Watch и военнослужащие полка Coldstream упустили свою блестящую возможность убить Гитлера в первый день сражения полка Листа.
Вскоре положение Гитлера в полку должно будет измениться таким образом, который отдалит его от фронтовых солдат полка. К концу 1‑го Ипра всё ещё было неясно, должен ли будет опыт созерцания сотен своих убитых или раненых британскими солдатами товарищей привести к ожесточению и политизации людей 16‑го полка. Во всяком случае, в разгар Второй мировой войны Гитлер будет утверждать, что этот опыт заставил его начать верить в то, "что жизнь является постоянной ужасной борьбой".
3. Два взгляда на одно Рождество
(начало ноября 1914 – 31 дек. 1914 года)
В дни, предшествовавшие Рождеству 1914 года, на фронт продолжали прибывать подарки. Это означало, что война не закончится к Рождеству, как представляли себе солдаты в начале военных действий в августе. Военные власти Германии всё больше беспокоились о том, как солдаты полка Листа, равно как и их товарищи по всему Западному Фронту, будут реагировать на этот удар по своим ожиданиям и мечтам. Однако вначале казалось, что их беспокойство было необоснованным.
После недель дождливой погоды канун Рождества принёс крепкий морозец, и воздух посвежел. Люди в полку Листа – выжившие в 1-м Ипре и новые пополнения – были возбуждены тем, что они смогут провести Рождество если не со своими родными дома в Баварии, то, по крайней мере, не в окопах, а в бельгийской деревне Мессинес (Мезен) с говорящим по-голландски населением. Находившаяся к югу от Ипра Мессинес лежала наверху низкой гряды, возвышавшейся над позициями, с которых полк противостоял британским и французским войскам с конца 1-го Ипра на исходе ноября. В нескольких сотнях метров от деревни находилась ферма, подходящим образом названная "Вифлеем", в которой в предыдущем месяце находилось командование полка. Гитлер описывал окрестности Мессинес как "частично ровные и частично волнистые, покрытые бесчисленными изгородями и прямыми рядами деревьев".
На протяжении столетий над Мессинес доминировал внушительный средневековый монастырь, который в 1492 году был превращён в приют для сирот и который зарисовал Гитлер в конце 1914 года (см. фото 3). По словам Гитлера "Мессинес – это деревня с 2400 жителей, или, скорее, это была деревня, поскольку теперь от неё не осталось ничего, кроме огромной кучи золы и битого кирпича". Сражение в предшествующие недели и месяцы на самом деле превратило Мессинес и её монастырь в развалины. Отец Норберт подходяще говорил о деревне как о "развалинах Мессинес". Однако в сравнении с окопами Мессинес казалась раем. После того, как их родственный полк, 17‑й Баварский Запасной Пехотный полк, сменил их предыдущим днём посреди легкого снегопада, солдаты нашли убежище в подвалах разбомблённых и сожжённых домов. Когда над Мессинес опустилась ночь в канун Рождества, который для немцев является наиболее важным днём их рождественских праздников, три роты собрались в развалинах бывшего монастыря деревни. Здесь они некоторым образом воссоздали волшебство традиционных баварских рождественских празднований, собравшись вокруг празднично украшенной и освещённой рождественской ели. На их рождественском праздновании под их ногами в усыпальнице также присутствовали останки тёщи последнего успешного захватчика страны их противников, Вильгельма Завоевателя. После пения рождественоского гимна "Тихая ночь" и произнесения молитвы о том, чтобы Рождество принесло мир, солдаты RIR 16 в комнате, прилегающей к монастырской аркаде, открыли подарки от компаний, клубов, школ и простых граждан из Мюнхена и при этом распивали баварское пиво, посланное мюнхенскими пивоварнями на фронт. Когда Вайсгербер открыл свой подарок, он очень разволновался: "Каждый свёрток был удачей, - писал он. - У нас также была рождественская ёлка, и потому настроение было поистине праздничным. У нас здесь также было игристое вино, почти каждый день. Чего ещё можно было желать?" В день Рождества был черёд некоторых из оставшихся рот присоединиться к празднеству.