Примерно в то же время отец Норберт отметил следующее: "Как результат ужасных дней, проведённых на войне – усугублённых неблагоприятными погодными условиями…, наши войска очень пали духом". Многие солдаты, писал Норберт, были огорчены тем, что офицеры постоянно обращались к ним "резкими военными голосами", даже когда разговаривали с ранеными солдатами. В начале декабря отец Норберт понял, что драматическое падение духа более не было ограничено возрастными, женатыми мужчинами; напротив, он отметил: "Даже молодые добровольцы не могли справиться с напряжением, которое принесла зимняя кампания. Особенно эти молодые люди … производят жалкое впечатление. Все жаждут мира, нашего прекрасного рождественского подарка".
Падение боевого духа среди баварских войск было настолько существенным, что офицер другой баварской дивизии, также расположенной в Коминес, полагал, что единственным способом принудить их сражаться было настолько повысить цену неповиновения, что солдаты предпочтут пойти в бой, чем столкнуться с последствиями. В частном письме он писал в декабре:
Уже два дня британцы неистово атакуют. Они храбрые солдаты, гораздо лучше французов, лучше, я боюсь сказать, чем наши старики из ландвера, которыми мы вынуждены затыкать дыры… Ужасающее воздействие огня современной артиллерии и пехоты должно бороться с ещё более угрожающим принуждением повиноваться воле командования, так что трусливые люди более боятся того, что ожидает их за линией фронта, чем огня на передовой… Долгое время, проведённое в окопах и укрытиях, ухудшило боевой дух людей. Они заботятся только о том, чтобы оставаться в укрытии, и забывают о том, что есть моменты, когда такие мысли должны быть оставлены.
Даже такие люди, как Вайсгербер, чья карьера быстро продвигалась в полку Листа, и кто был настроен гораздо более позитивно в отношении войны, чем многие в войсках, страстно желали мира. Даже хотя ранее в том месяце Вайсгербер написал, что "принять участие в яростной атаке и выжить создаёт чувство возбуждения, которое я надеюсь никогда не потерять", и что он радовался, когда "прямое попадание в окопы [врага] разбрасывало людей от силы взрыва", он написал в день Рождества: "Мы бы с радостью встретили мир! Мир! Когда же этот день придёт?" Падение духа, очевидное в полку Листа зимой 1914-1915 гг., не ограничивалось воинским подразделением Гитлера, но было видно повсюду в германских и британских войсках. Исходя из широкого распространения нанесённых самим себе ран, зима 1914-1915 гг. была для британской армии настоящим периодом кризиса, нежели чем 1916 или 1918 годы.
Отдельные люди в полку Листа реагировали на первые два месяца войны очень различно. Опыт Гитлера очень отличался от опыта Вайсгербера, и оба они были весьма непохожи на то, что переживали многие обычные солдаты на передовой. Тем не менее, наиболее частым ответом на войну среди людей RIR 16 было обращение к религии. Как вскоре обнаружил Оскар Даумиллер, единственными людьми в 6-й дивизии, кто активно отвергал религию, были несколько армейских врачей, которые думали о "христианской религии лишь как об устаревшем мусоре". В одном случае молодой армейский доктор сказал одному из протестантских священников, который работал под началом Даумиллера и который "готовил умирающего солдата к его смерти, чтобы тот занялся чем-либо другим, поскольку умирающий всё равно помрёт". Однако за исключением этих случаев возрождение религиозности было почти всеобщим в полку Листа. Как писал домой солдат из полка Гитлера после пережитого сражения: "Довольно много людей говорили мне после битвы, что они вспомнили свои давно забытые молитвы к Богу". Это было так же, как католическое население в сельской южной Баварии – для которого религия всё равно оставалась в центре их повседневной жизни – реагировало на войну в первую половину Первой мировой. Как и во Франции, возрождение религиозности часто было соединено с немецким национальным вопросом в войне. Однако, как мы увидим, этот национализм тяготел к оборонительности в своём характере. Другими словами, возросший интерес к религии в полку не превращался в гипернационализм.
Религиозные службы, проводимые для 6‑й запасной дивизии, были переполнены, в то время как многие солдаты посещали службу впервые за много лет. Отец Норберт отметил, записывая свои впечатления от службы для солдат 6‑й дивизии: "Тихие всхлипывания и плач прерывали священную тишину во время проповеди, и у многих молитва Аве Мария застревала в горле во время святой мессы".