В течение ночи с 13 на 14 марта 16‑й полк был сменен и выведен из участка фронта под Neuve Chapelle. На протяжении следующих трёх дней полк Листа перегруппировали в деревнях за линией фронта, пытаясь превратить выживших в битве при Neuve Chapelle, которые были, по словам отца Норберта, "глубоко потрясены", обратно в сплочённую воинскую часть, перетасовывая людей из роты в роту. Всё ещё было неясно, какое влияние битва имела на воззрения и политический образ мыслей рядового Гитлера и солдат полка. Битва определённо не изменила Алоиза Шнельдорфера. Он был очень горд приобретением опыта сражения. Теперь, рассуждал он, он всегда будет ветераном, который рисковал своей жизнью за отечество. И всё же у Шнельдорфера не было склонности к продолжающейся или катастрофической войне. Он писал своим родителям: "Я надеюсь, что вскоре будет мир, но всё ещё никаких признаков его нет ".
***
Как оказалось, в ближайшем будущем солдаты 16‑го полка должны были оставаться вблизи Neuve Chapelle. Их задачей было сменить прусский полк на участке фронта возле деревни Фромелле лишь в пяти километрах к северо-востоку от Neuve Chapelle.
Когда солдаты в первый раз вошли в деревню вечером 17 марта, лунный свет смутно осветил неровные развалины церковной башни Фромелле. Это было всё, что они могли увидеть в деревне в тот момент, поскольку их направили прямо в их новые окопы, расположенные примерно в 3-х километрах к северо-западу от деревни.
На следующее утро, когда ночь превратилась в день, настало время для солдат осмотреть их новый "дом". Их "соседями" по другую сторону окопов были всё ещё британские войска, как отметил Алоиз Шнельдорфер: "Противник (чёрные, шотландцы и англичане) находится лишь в 60‑80 или в 100 метрах от наших новых позиций". Если Шнельдорфер осторожно выглядывал за парапет новых окопов своего полка, он мог видеть за ничейной землёй и британскими окопами луга, ручьи, дренажные каналы, случайные деревья и небольшой лес на расстоянии. Таким образом, солдаты полка Листа всё ещё имели возможность взять реванш у британцев за какие бы то ни было реальные или воображаемые действия британцев в 1‑м Ипре и у Neuve Chapelle. Другими словами, как Гитлер выразился в начале февраля, "свести счёты с той шайкой, добраться до них, чего бы это ни стоило". Если Шнельдорфер и другие фронтовики на минуту поворачивались спиной к своим британским противникам, то ожидавший их пейзаж был из тех же лугов, ив, кустарников и разрушенных ферм, расположенных рядом с сильно повреждённой деревней Фромелле, которая находилась на вершине очень низкой гряды (Aubers Ridge). Это был, как заметил отец Норберт, некогда замечательный регион: "Мы оказались в изумительном месте… Мы окружены красивыми холмами со множеством маленьких городов и деревень, а также многочисленных замков в прекрасных парках… Естественно, не всё остаётся в идеальном состоянии. Деревни и замки являются печальными руинами, парки частями разорены. Всё говорит о прежнем величии и утраченном великолепии".
Солдаты 16‑го полка теперь делали то, что делают многие солдаты в чуждом окружении. Они давали знакомые имена местам в их участке фронта, тем самым стараясь воссоздать миниатюрную версию Баварии, равно как и чувство знакомства и принадлежности к окружению. Одна землянка была наречена "Лёвенброй" (Löwenbrau) по имени известного мюнхенского пивного зала; позиция сразу за окопами была названа "Вассербург" в честь города в Верхней Баварии; другие были названы "Дахау" или "Швабинг", в то время как импровизированная трамвайная линия, что петляла через тылы участка фронта 16-го полка называлась "Изарталбан" по имени реки, что протекает через Мюнхен.
В недели, последовавшие после их прибытия во Фромелле, солдаты 16‑го полка в течение дня привлекали мало огня. По ночам они подвергались пулемётному огню и случайному артиллерийскому, навстречу которому вела огонь германская артиллерия. Это было относительно тихое время. В среднем приблизительно один человек из полка Листа погибал каждые полтора дня в течение первых полутора месяцев под Фромелле. Было настолько тихо, что командиры дивизии, в которой служил рядовой Гитлер, стали беспокоиться об инцидентах, происходивших, когда более рассеянные солдаты сходили с поезда. Они призывали солдат частей дивизии помнить, "что на бельгийских и французских железных дорогах платформы обычно расположены слева".
Существует множество причин, почему солдаты полка Гитлера продолжали сражаться. Во-первых, даже рассерженные люди в большинстве войн естественным образом склонны верить, что их национальное дело справедливо, или, даже если у них есть сомнения, что победа в войне всё же предпочтительнее проигрыша в ней. Отсюда гораздо лучше задать вопрос, не просто будут или нет солдаты полка продолжать сражаться (так как общее ожидание для солдат в любой войне это то, что они будут действовать), а выяснить конкретную боевую мотивацию и лежащие в основе идеологические и культурные допущения, которые стимулировали их продолжающееся участие в войне.