Другой причиной того, почему солдаты Листа продолжали исполнять свои обязанности, как и их соратники вдоль Западного Фронта, было то, что они проводили на линии фронта только часть своего времени. Они проводили, по меньшей мере, столько же времени, как и в окопах, в учениях, отдыхе, тренировках, на перевозках, или в отпусках. Было сказано, что характерным действием людей на войне является "убивать"; в действительности, в Первой мировой войне большинство людей проводили гораздо больше своего времени в "ожидании". Скука была более обычным чувством среди людей полка Гитлера, чем сильное возбуждение или ужас.
Бегство от действительности было другим механизмом приспособления. Солдаты испытывали потребность в книгах, которые обеспечат им какой-то уход от реальности, и в книгах, которые позволят им видеть нормальность и живую природу посреди переживаемого ими ужаса. При этом они избегали потреблять пропагандистские книги, которые поставлялись в полк. Например, Артур Янцен, 30‑летний солдат из первой роты Гитлера, просил передвижную библиотеку дивизии раздобыть книгу по водоплавающим птицам. Другие заказывали книги о свободных мыслителях или о "Любовной жизни в природе" (Liebesleben in der Natur). Никто из солдат полка Листа не заказывал книг даже отдалённо политического характера. У солдат 16‑го полка была привычка избегать книг того рода, какие пропагандисты хотели, чтобы они читали – так же, как и немецкие солдаты в целом. Легкое развлечение, юмористическая литература (в особенности книги Вильгельма Буша), и романы и повести были наиболее востребованы, в то время как образовательная литература была наименее популярным жанром. Например, ни один солдат из 105‑го Прусского пехотного полка не взял из их полковой полевой библиотеки "Речи Бисмарка", "Обращение к немецкой нации" глашатая германского национализма Иоганна Готтлиба Фихте, или "К христианскому благородству немецкой нации" Мартина Лютера. В то же время великие классики старых врагов Германии, включая произведения Льва Толстого, Фёдора Достоевского, Виктора Гюго и Чарльза Диккенса, были популярным выбором.
Мы видели, насколько важна была религия в помощи людям полка Листа справляться с их опытом войны в 1914 и 1915 годах. Отец Норберт, Оскар Даумиллер и капелланы, находившиеся у них в подчинении, также старались вселить высокий дух в людей полка. Однако ко второй половине 1915 года религия начала терять своё центральное место в сердцах и умах, по меньшей мере, некоторых людей полка Гитлера. Как эта перемена повлияла на то, как люди полка Листа рассматривали войну? Было ли это результатом изменения позиции, политической ли или какой-то иной?
Мы в действительности не знаем, как отец Норберт оценивал ситуацию ни в 1916 году, ни позже во время войны в этом отношении, так как его дневник, что хранится в архивах его религиозного ордена, неожиданно оканчивается в начале 1916 года. Тем не менее, несколько других источников показывают, насколько религиозны были солдаты 16‑го полка в 1916 году. Долгая война, по крайней мере, для некоторых, привела к новым сомнениям в отношении того, как Бог мог позволить случиться продолжающемуся ужасу войны. И католические, и протестантские капелланы во всей Баварской армии докладывали в 1916 году, что на службы стекается меньше солдат, чем в 1914 и 1915 годах. Иногда католических капелланов клеймили в войсках поджигателями войны. Дистанцирование от религии, где это происходило, не имело тенденцией поддержку войны с анти-религиозной гипер-националистической перспективы, как пропагандировала национал-социалистическая идеология после войны. Это предполагало скорее дистанцирование от гипер-национализма или даже иногда подъём фатализма. Как в январе 1916 года заключил Герман Корнахер в своей работе, служивший с мая 1915 года дивизионным капелланом в подчинении Оскара Даумиллера: "Наша работа здесь станет тем тяжелее, чем дольше длится война. Встречаешь таких, кто стал полностью безразличен или стал фаталистом из-за своих впечатлений войны".
Однако существует опасность преувеличения степени, до которой религиозность была в упадке. В абсолютных значениях посещаемость служб и интерес к религии оставались выше, чем в мирное время, среди и католических, и протестантских солдат, как подтверждают несколько докладов. Более того, солдаты 16‑го полка не проявляли каких-либо признаков, что их религиозные верования становятся более националистическими во время войны, несмотря на попытки, особенно в протестантской военной теологии, связывать религию с призывом к национальному возрождению. К националистическим проповедям было мало склонности. Религия продолжала снабжать солдат механизмом совладания с напряжением войны, а не способом выражения националистических чувств. Во всяком случае, Оскар Даумиллер не отметил какого-либо изменения в религиозных верованиях протестантских солдат 6‑й запасной дивизии в 1916 году, отмечая: "То, что я слышал в случайных разговорах с товарищами и во время моих чтений Библии, равно как и то, что я слышал от моих друзей офицеров об убеждениях их людей, привело к следующему суждению: суть их веры та же самая, что была до войны, но духовная жизнь углубилась и стала более укоренившейся".