Люди, служившие в полковом штабе, состояли из "относительно небольшой группы людей, непосредственно подчинявшихся желаниям офицеров", как это описал Александр Мориц Фрей. Полковой штаб состоял из четырёх офицеров (командира, полкового адъютанта, врача и интенданта) и приблизительно пятидесяти сержантов и солдат.
Самое глубокое эмоциональное чувство, которое Гитлер ощущал по отношению к какому-либо другому существу во время войны, было к британскому дезертиру – собаке, что раньше принадлежала британской части, и которую он назвал Фоксль, т.е. "лисёнок". Обучая белого терьера трюкам, рядовой Гитлер наслаждался тем, до какой степени Фоксль повиновался ему. Хотя он приберегал свои наиболее нежные чувства для пса, Гитлер также чувствовал себя столь непринуждённо среди вспомогательного персонала полкового штаба, как он никогда не ощущал себя со смерти своей матери. Наиболее близок он был к двум другим посыльным, Эрнсту Шмидту и Антону Бахману, а это с Бахманом, как говорят, Гитлер спас жизнь Энгельгардта в ноябре 1914 года. Гитлер также был в хороших отношениях с другими посыльными. В их число входили Якоб "Якл" Вайсс, Йозеф Инкофер, Бальтазар Брандмайер, Франц Виммер и Макс Мунд. Он был также близок к Карлу Липперту, сержанту, который до 1916 года командовал полковыми посыльными, и к Францу Майеру, посыльному-велосипедисту при полковом штабе.
По словам Ганса Менда, конного посыльного в полку Листа с 1914 до 1916 года, рядовой Гитлер был не просто близок к Шмидту – оформителю точно такого же возраста, что и Гитлер, который провёл два предшествующих войне года в Швейцарии, Франции и Австрии – но в действительности был его любовником. Во время встречи в декабре 1939 года с Фридрихом Альфредом Шмид Ноэрр, академиком и философом, который тогда был членом кружка консервативного сопротивления вокруг главы военной разведки Германии, адмирала Вильгельма Канариса, Менд будет рассказывать о своем времени с Гитлером в Первой мировой войне:
Тем временем мы лучше узнали Гитлера. Мы заметили, что он никогда не глядел на женщин. Мы сразу заподозрили его в гомосексуальности, потому что он в любом случае был известен своей ненормальностью. Он был чрезвычайно экстравагантным и выражал женственные черты, которые действовали в том направлении… В 1915 году мы были расквартированы в пивоварне Ле Фебр в Фурнэ. Мы спали в сене. Гитлер устраивался на ночь с "Шмидлем", своим мужиком-проституткой. Мы слышали шуршание в сене. Затем кто-то включил свой электрический фонарик и проворчал: "Поглядите-ка на этих двух гомиков".
Хотя это сообщение интересно, разумеется, невозможно сказать определённо, был ли Гитлер гомосексуален или нет. Тем не менее, заявление Менда о гомосексуальной активности Гитлера на фронте не заслуживает доверия. В действительности ни одному слову, произнесённому Мендом, нельзя верить до тех пор, пока оно не будет подкреплено другими источниками.
Во-первых, и возможно это наименее важно, поведение и действия Менда с конца Первой мировой войны до его смерти в нацистской тюрьме в 1942 году, как мы увидим, делают его ненадёжным свидетелем. Тот факт, что до 1933 года он был десять раз осуждён главным образом за мошенничество, домогательства, растраты и подделку документов действительно наводит на мысль, что он не был наиболее заслуживающим доверия свидетелем. Во-вторых, два сообщения Менда о военных годах его и Гитлера полностью противоречат друг другу. Первое – это идеализирующее повествование о Гитлере и его военной службе, опубликованное сначала в 1930 году под названием "Адольф Гитлер в действующей армии" (Adolf Hitler im Felde), в то время как второе – это сообщение о разговоре Менда с Шмидом Ноэрром, известное как "Протокол Менда". Оба свидетельства весьма чрезмерны, первое в превозношении Гитлера, а последнее в критике его бывшего товарища. Как мы можем знать, какому из свидетельств нам следует верить, если верить вообще? Как мы увидим, Менд и Гитлер разошлись незадолго до прихода Гитлера к власти, и с того момента Менда преследовали нацисты, что не делает его совершенно надёжным свидетелем. Наконец, оба свидетельства полны неверных утверждений, которые можно проверить. Например, Менд заявлял в своём разговоре с Шмидом Ноэрром, что "это был лейтенант [Гуго] Гутман, кто дал ему его Железный Крест 2‑й степени на Рождество 1914 года". В действительности, как мы видели, Гутман даже не поступил в полк Листа до начала 1915 года.