В ночь с 24 на 25 сентября 19‑й баварский пехотный полк только что вернулся с Соммы и, полный рассказов об ужасах сражения, заменил людей полка Гитлера на их позициях рядом с Фромелле. Людям полка Листа дали два дня на отдых за линией фронта в Лоос и Габордин.
В ранние часы 27 сентября настало время для рядового Гитлера и солдат 16‑го полка погрузиться на поезд, который отвезёт их на Сомму. Александр Мориц Фрей вспоминал, как Макс Аман постоянно разговаривал с ним в поезде, при этом Гитлер сидел напротив них и крепко спал с открытым ртом. Спустя несколько часов они сошли с поезда и отправились маршем через холмы к двум деревням как раз к востоку от Бапауме, старого средневекового города в самой северо-восточной точке территории, на которой происходила битва на Сомме. К этому времени сражение бушевало уже три месяца.
Вначале солдатам 16‑го полка везло. Вместо того, чтобы быть брошенными в сражение, они должны были помогать строить новую линию укреплений к востоку от Бапауме. Ночью с благоговейным трепетом солдаты наблюдали за артиллерийским огнём сражения вблизи и курили, чтобы успокоить свои нервы. Люди в полку Листа теперь получили стальные шлемы, весившие 1,25 кг, что обозначало конец германских шлемов с пиками.
После четырёх дней помощи в строительстве новой германской линии укреплений удача для людей 16‑го полка закончилась. Им было сказано, что на следующий день, 2‑го октября, их бросят в сражение.
Немцы пытались остановить продолжавшееся британское продвижение и воздвигли линию обороны на водоразделе Варленкурт на фермерской земле как раз к югу от Бапауме. Задачей солдат полка Листа было теперь, в дождливую погоду, защищать и усиливать новую линию обороны, которая располагалась близко к старой римской дороге, идущей из Альберта в Бапауме. Эта земля уже была сценой сражения во франко-прусской войне 1870-1871 гг. Штаб полка и, следовательно, Гитлер, равно как и боевые посты батальона, были устроены в крохотной деревне Ле Барк, приблизительно в 2 километрах за линией фронта. Вечером 2 октября солдаты полка прибыли на фронт под проливным дождём. Спустя несколько часов они сменили 21‑й запасной пехотный полк. Укрепления линии фронта, в которые вошли солдаты полка Листа, выглядели как сцена ада. Постоянные артиллерийские обстрелы предыдущих дней и недель превратили некогда богатую сельскохозяйственную землю и пологие холмы в пустыню с воронками от снарядов, пейзаж, более напоминающий луну, чем землю. Повсюду лежали тела людей и лошадей; воронки от снарядов были наполнены дурно пахнувшей водой. Позиции 16‑го полка включали окопы, которые часто были лишь в метр глубиной; в других случаях окопы просто состояли из соединённых снарядных воронок. Единственным способом коммуникации с линией фронта были посыльные, чья задача была адски сложной. К счастью для ефрейтора Гитлера доставка сообщений в окопы не была работой полкового посыльного.
Однако британская артиллерия на Сомме представляла опасность даже для относительно привилегированных солдат за непосредственной линией фронта, таких, как ефрейтор Гитлер. И в самом деле, 5‑го октября, на четвёртый день участия полка Листа в сражении на Сомме, Гитлер вместе со своими товарищами посыльными Антоном Бахманом и Эрнстом Шмидтом был ранен в первый раз на войне, когда британский снаряд ударил в блиндаж посыльных в деревне Ле Барк. Когда блиндаж строился, его вход был устроен так, что его не мог поразить артиллерийский огонь. Однако вследствие изменения линии фронта, происшедшего ранее во время сражения, теперь это было не так. Теперь, 5‑го октября, небольшая граната разорвалась как раз снаружи входа в блиндаж, посылая осколки прямо во вход. Осколок снаряда ударил Гитлера в левое бедро, и несколько его товарищей посыльных тоже были ранены, хотя никто не был убит, в отличие от истории, рассказывавшейся нацистской пропагандой. Он не был поражён осколком снаряда в лицо и не находился в блиндаже на линии фронта, как мы иногда всё ещё читаем.
По словам польского священника, который заявляет, что в 1960‑х у него был разговор с медиком, лечившим Гитлера после его ранения, Гитлер потерял в сражении одну из своих тестикул. Этот медик, Йохан Ямбор, будто бы рассказал ему о Гитлере: "Его живот и ноги были в крови. Гитлер был ранен в придатки и потерял своё яичко. Его первым вопросом к доктору было: 'Буду ли я всё же способен иметь детей?'" Друг Ямбора заявлял, что тот рассказал ему подобное: "Ямбор и его друг искали раненых солдат часами. Они называли Гитлера 'крикун'. Он был очень крикливым и орал: 'Помогите, помогите!'"