У меня перед лицом парят маленькие облачка моего собственного дыхания. В такую холодрыгу на улицах почти никого. Я смотрю, как Доктор Херкенрат пытается увернуться от снежинок, а мысли мои крутятся вокруг Рори Шая. И его таинственных уголовных дел. Вокруг того, как увлекательно, должно быть, расследовать какое-нибудь настоящее преступление. Иногда я представляю, что у нас по соседству произошло что-то подобное. Ну, не обязательно сразу чей-то отравленный муж. Для начала сошла бы и кража со взломом. И тогда я бы начала самостоятельное расследование. И всегда бы на шаг опережала полицию. Как Рори Шай и сыщики в моих книжках.
Чтобы стать хорошим сыщиком, прежде всего нужно любопытство. Его у меня предостаточно. Я не только много и быстро говорю – я ещё и само любопытство во плоти. Сочетание, которое двоюродная бабушка Валли однажды назвала крайне утомительным. Ну, это мне до лампочки. Её нытьё от жалости к самой себе в сочетании со всякими глупостями, произнесёнными не терпящим возражения тоном, я нахожу тоже крайне утомительным. Но я опять отклоняюсь от темы… А сказать я вообще-то хотела вот что: к чему тебе всё твоё любопытство и все сыщицкие амбиции, если не происходит никаких преступлений?
В школе мы проходили, что наш квартал – это район, где проживают состоятельные люди. Это означает, что на больших участках стоит куча солидных домов и что, выходя по вечерам гулять с собакой, особо опасаться не стоит. Что-то захватывающее происходит здесь очень редко. Ещё ни разу ни одна жена не отравила своего мужа (разве что она оказалась такой ушлой, что никто ничего не заподозрил). Да и в остальном никакого криминала. За исключением истории двухлетней давности, когда кто-то пытался вломиться в дом семьи Феллер на Линдеманштрассе. Однако когда приехала полиция, выяснилось, что предполагаемый взломщик – всего лишь сосед Феллеров, который, играя вечером в боулинг, выпил лишнего и ошибся дверью. А ещё был случай с живущей через три дома от нас госпожой фон Хакефрес, однажды позвонившей в полицию, потому что она решила, будто у неё угнали её серебристый «Порше». Но потом вспомнила, что он в мастерской на техническом обслуживании. Если у тебя полдюжины спортивных автомобилей, вполне можно и обсчитаться.
Там, где не случается ничего криминального, сыщику-любителю приходится заниматься другими вещами. Отсутствие преступлений ещё не означает отсутствие маленьких секретов…
Медленным шагом двигаясь за Доктором Херкенратом, который скачет на другую сторону Теслерштрассе, я внимательно осматриваюсь. Секреты есть повсюду. В состоятельных районах тоже. И некоторые я уже обнаружила. Разумеется, в таких случаях я не могу действовать как сыщики в фильмах и романах. Я не проникаю незаконным путём в дома подозреваемых, не роюсь в чужих шкафах, не читаю адресованных другим людям писем и не взламываю ничьих компьютеров. Так поступать нехорошо – если только речь не идёт о каком-нибудь настоящем преступлении. Однажды я в течение трёх дней кое за кем шпионила (или вела слежку, как это называется на профессиональном языке сыщиков). Но всегда только до половины седьмого, потому что в семь я должна быть дома. Разумеется, от этого не было никакого толка. Но чаще всего не нужно даже никакой слежки или хакерской атаки. Нужно просто держать открытыми глаза и уши, внимательно наблюдать за окружающими, собирать информацию и делать правильные выводы.
Могу пояснить на примере. Подходящие примеры найдутся всегда. Ну-ка, посмотрим…
Пока Доктор Херкенрат обнюхивает фонарный столб, я озираюсь по сторонам, пока не останавливаю взгляд на доме, освещённом не так ярко и празднично, как другие. Из окна на втором этаже сквозь щёлку в гардинах пробивается приглушённый свет. В палисаднике, чуть прикрытый кустарником, припаркован заснеженный мотороллер. Вот это да! Вот вам и пример. Остаётся лишь сопоставить то, что я знаю о доме, с тем, что мне известно о мотороллере. А если ещё принять во внимание приглушённый свет и тот факт, что на снегу нет следов мотороллера, вывод напрашивается только один: в моей школе есть тайные влюблённые! Откуда я это знаю? Очень просто! В доме живёт госпожа Бушман, моя учительница немецкого. Мотороллер принадлежит господину Кадоглу, учителю биологии, который преподаёт в нашей школе только с этого учебного года. А отсутствие на снегу следов мотороллера означает, что его припарковали в палисаднике госпожи Бушман ещё до того, как пошёл снег. То есть минимум два дня назад. Господин Кадоглу не на чашечку кофе к коллеге заскочил, а ночевал у госпожи Бушман. И не надо мне рассказывать, что они вместе проверяют домашние работы – при таком освещении ни один человек читать не будет. Кто бы мог подумать! А в школе оба держатся так, словно не очень-то и общаются друг с другом.