Поплавав ещё немного, мы распрощались и отправились за яблоками и сливами на огород к родителям Ульяны и Марка. Без Олеси мне как будто становится легче дышать.
Глава 8. Сквер
На следующий день я активно распространяю листовки, не только раздаю их на улице, но и заныриваю в открытые подъезды, чтобы раскидать рекламу по почтовым ящикам.
Без внимания не остаются припаркованные автомобили, стоящие в соседних дворах, сую листовку с рекламой под один из дворников, чтобы она не улетела, проделываю это действие со всеми попавшимися на пути автомобилями.
День пролетает незаметно, и я выбиваюсь из сил гораздо раньше обычного.
Хочется пойти домой, но жажда отработать побольше часов пересиливает меня.
Завтра мне должны выплатить мой аванс и это подстёгивает меня выдавить из себя последние силы.
Распрощавшись с охранником и другими сотрудниками магазина, я иду в сторону дома.
Аслан вскоре догоняет меня, но я так устала, что нет сил даже отгонять его, если я сейчас поверну к дому, то он узнает, где я живу, его увидят соседи и обязательно передадут родителям и своим знакомым , что я встречаюсь с кавказцем, а также приняла ислам и перестала есть свинину.
Прохожу мимо своего дома в сторону заброшенного сквера, местами затопленного болотными водами и украшенного старыми потрёпанными шинами от фур и мусорными кучами.
Мне становится жутко от того насколько безлюдно это место, как веет вечером и как настойчив мой ухажер.
—Давай ты перестанешь за мной ходить? — говорю ему, резко развернувшись.
—Я люблу тьебя, — говорит почти без акцента, он что тренировался перед зеркалом с полным ртом камней, прямо как Демосфен? Или с логопедом? А может говорит это так часто, что научился делать это идеально?
—Послушай, я не знаю, как тебе объяснить, мы не будем встречаться, понимаешь?
—Пхонымаю, тавай прёсто обнымэмся на прощаные и я отстану от тэбя?
—Прямо навсегда отстанешь? Или это уловка?
—Обещаю, навсегда.
—Ладно, давай.
Он хватает меня своими ручищами так, чтобы не просто обнять, он хочет поцелуя. Вижу, как в замедленной съемке, как ко мне приближаются его губы. Почему - то в моей голове проносится все парни, которые мне хоть немного нравились, те, которых я могла поцеловать, но по какой-то причине не стала.
Нет! Нет! Нет!
Первый поцелуй это сокровенное и драгоценное, не могу позволить этому человеку увековечить эту страницу моей памяти.
Я уворачиваюсь в последний момент, врезаясь лбом в твёрдое плечо парня.
Его тело опасно горячее, хватка на талии крепкая. Яростно иолкаюсь в него руками, вырываясь.
—Что это такое было? Ты совсем из ума выжил? Кто тебе дал право, так вести себя?
Возмущение перерастает в ярость, перекосившую мою лицо в пугающем выражении, Аслан отступает на шаг и рассеянно смотрит то куда-то в сторону, то на меня.
—Я никогда не обидеть тебя, плохо думал прежде чем сделать, трудно держаться.
—Больше не подходи и не разговаривай со мной!
Когда я делаю несколько широких шагов, чтобы ретироваться, слышу движение за спиной, поднимаю с земли крупный камень.
—Только сделай ещё шаг, я размажу твои мозги по асфальту и мне безразлично, что мне за это будет, — злость в голосе напоминает рычание собаки, но мне сейчас без разницы как я выгляжу, моё возмущение подобно ядерному взрыву, готово разрушить мир на тысячи километров.
Я иду шагом, напоминающим неумелый бег, всё моё существо дымится похлеще локомотива.
Нащупываю в кармане ключи от мотоцикла. Пролететь по трассе пару километров это как раз то что мне нужно.
Достаю шлем из сидушки, завожу своего монстра и лечу по дороге, нарушая скоростной режим.
Не знаю, почему, но моя поездка несёт меня не на пустынные дороги, где я с удовольствием переведу дух, а руль сам ведёт меня в сторону дома Ульяны.
Я очень хочу теперь всё рассказать ей как есть. Мы делимся многими вещами, эта первый мой секрет, если так можно сказать.
Дело было в том, что я стыдилась внимания этого человека. О своих победах хочется рассказывать, когда они яркие и ослепительные, а не позорные, да и что я такое несу? Разве победа это?