Створка со щелчком захлопнулась.
Эйвери стало жарко, мысли путались. Положив руку на живот, она попыталась справиться с тошнотой, сосредоточившись на дыхании. Это не он, это просто невозможно. Она уже много лет о нем не вспоминала.
«Лгунья».
— Мисс Стоун?
Эйвери вздрогнула и подняла голову. В паре шагов от нее стояла привлекательная блондинка в серых слаксах и красной блузке с папкой, прижатой к груди, и смотрела на гостью сквозь очки в проволочной оправе.
«Возьми себя в руки».
— Да.
— Мистер Райдер готов вас принять.
Эйвери кивнула, чувствуя, как по спине побежали мурашки. Мистер Темный и Опасный уже давно ушел, но ее все равно не покидало ощущение теплых прикосновений, и казалось, что он не спускает с нее глаз. Следуя за блондинкой из приемной в коридор, она осматривалась, ища камеры.
Это ведь охранная фирма, они просто обязаны следить за посетителями.
Это все игра воображения, это не он, просто невозможно. Компания «Эгида» набирала лучших из лучших. И хотя для Эйвери он был особенным, остальные считали его… бунтарем. Мальчишкой из бедных районов, который всегда умел вляпываться в неприятности. И, боже, их история не исключение.
— Мисс Стоун?
Вырвавшись из потока воспоминания, Эйвери посмотрела направо. Блондинка снова разглядывала ее с любопытством. Они даже успели войти в лифт.
— Гм, что?
— Как долетели? Хорошо?
Затуманенным сознанием Эйвери все же быстро сообразила, что сотрудница фирмы болтала без умолку, пока она сама переживала из-за парня в приемной. Мысленно встряхнувшись, посетительница расправила плечи.
— О, да, нормально, спасибо, что спросили.
— Отлично. — Блондинка посмотрела на открывающиеся двери лифта. — Мистер Райдер будет доволен. У нас есть клиенты по всему миру. Большинство из них никогда прежде не бывали в Кентукки.
Эйвери вышла из лифта и оказалась в другой искусно украшенной приемной. Справа стоял большой стол, а слева из огромных, высотой во всю стену окон открывался вид на вздымающиеся зеленые холмы, белые заборы и лошадиные фермы вдали.
— Вот это да… красотища.
— Согласна. — Блондинка бросила папку на стол и подошла к двойным дверям в другом конце комнаты. — Семья мистера Райдера выращивает скаковых лошадей уже несколько поколений. Вряд ли многие обрадовались, когда он решил устроить «Эгиду» в семейной резиденции, но этот мужчина привык делать, что хочет и когда хочет. И во всем ему сопутствует успех.
Она открыла дверь в большой кабинет. Слева находился бар, прямо — каменный камин, а над ним — гигантский плоский телевизор. С обеих сторон на стенах висело еще шесть, восемь… девять мониторов, которые показывали разные новостные каналы с выключенным звуком. Перед экранами стояло несколько кожаных диванов, а справа от Эйвери — большой стол из красного дерева прямо перед окнами, выходящими на поля.
— К вам мисс Стоун, — объявила блондинка.
Повернувшись в кожаном кресле, брюнет в накрахмаленной рубашке и брюках вскочил и обошел вокруг стола, предложив гостье руку.
— Я так рад наконец с вами познакомиться, мисс Стоун. Надеюсь, ваше путешествие прошло хорошо?
— Да, благодарю. — Теплое крепкое рукопожатие. Этот мужчина, в отличие от парня в приемной, был рафинированным профессионалом и совершенным незнакомцем. Чувствуя себя получше, Эйвери села в кресло напротив стола.
— Спасибо, Марли, пока все, — поблагодарил хозяин блондинку.
Та улыбнулась:
— Я буду поблизости, если вам что-нибудь понадобится.
И закрыла за собой дверь. Джейк Райдер прислонился к большому столу и сложил мускулистые руки на груди. Из-под закатанных рукавов выглядывала загорелая кожа, свидетельствовавшая о том, что владелец не просто день-деньской просиживал штаны в офисе. И в отличие от мужчины в приемной, руки мистера Райдера не украшали татуировки.
«Перестань о нем думать… Это был не он».
— Мы уже говорили по телефону, и я знаю, что вы ищете, но хотел бы получить от вас еще кое-
какие сведения, если не возражаете.
Эйвери снова занервничала:
— Конечно, я этого ожидала.
— Вы говорили, что вы писательница? А эта… вылазка… для которой вам необходим телохранитель, всего лишь… исследование?
У нее оставалось два варианта: либо продолжать врать, либо выложить всю правду. Эйвери решила, что лучше и безопасней говорить без обиняков.
— Честно говоря, я не писательница, а актриса. Прошу прощения, что ввела вас в заблуждение, мистер Райдер, но я не хотела, чтобы об этом пронюхали папарацци. Вы не представляете, как тяжело сделать что-то в тайне, когда за тобой наблюдает весь мир.