- Эмма, привет. Где история болезни парня, что привезли сегодня ночью? Ты видела, какая скорая его привезла? В полицию сообщали?
- Доброе утро, доктор Ларсен. История уже в реанимации, я все данные занесла в компьютер, нужны только ваши заключения. Профессор сказал правду? Вы действительно взяли его себе?
- Взяла. Так кто его привез?
- Муниципальная скорая. Его подобрали где-то в Нижнем Бронксе, документов при нем не оказалось, и они доставили его к нам.
- Хорошо, а полиция?
- Детективы уже были, смотрели историю болезни, установили личность. Криминала не увидели.
- А рот он сам себе зашил, что ли?
Медсестра пожимает плечами и отворачивается. Что меня потрясает в американцах, так это вера в полицию. Сказали – все хорошо, значит, все хорошо, хоть убивай посреди улицы.
Эх… Дежурить осталось чуть-чуть, пойти хоть, в тишине посидеть…
За что я люблю реанимацию? За то, что тут все смирные, тихие, молчат и слушаются – красота! Еще б не выходили вперед ногами периодически – вообще бы чудесно было.
Выудив историю болезни и сделав большую кружку кофе, я плюхнулась на диван на сестринском посту и принялась изучать “дело”.
Лофт Снейк*, 33 года... Состояние при поступлении... Группа крови... кровопотеря... Стоп. Приблизительно 2,8 литра. Плюс потеря при операции. Переливание не делали. С этим, вообще-то, не живут. Кто-то цифры попутал, надо будет проверить и исправить... Протокол операции... Сэм, умница какой, написал всё за меня, только диагноз поправить осталось. Так... “Сочетанная травма. Открытые неосложненные переломы тел С2-С4, Th4-Th5 позвонков, краевой неосложненный перелом тела L1 позвонка. Закрытый неосложненный перелом одиннадцатого ребра справа. Ушиб грудной клетки. Множественные разрывы мягких тканей. Челюстно-лицевая травма со множественными сквозными повреждениями мягких тканей черепа. Обширные повреждения кожного покрова...”
Крепко ж тебя помяло, парень. Каким образом, интересно. Съездить на место, посмотреть, что ли?..
Я смачно зевнула, прикрыв лицо папкой с историей, перевела взгляд и вздрогнула, захлопнув рот. Аж зубы лязгнули. Парень открыл глаза и не отрываясь смотрел на меня через стекло, отделяющее пост от палаты. Это его от наркоза так быстро отпустило? Неплохо.
Накинув поверх костюма халат (ну, страдаю я слабостью ходить по отделению без него – жарко же!), я пошла к нему. Ишь ты, смотрит, не отрываясь. И глазищи какие зеленые...
- Доброе утро, мистер Снейк. Для вас оно действительно доброе, – я улыбнулась, подходя ближе. Парень попытался приподняться и открыть рот. Я остановилась у кровати и придержала его за плечи. – Э нет, тихо. Шевелиться вам пока нельзя. И разговаривать тоже. Иначе швы разойдутся и утро станет печальным. Вам очень повезло сегодня ночью, что вас подобрали и привезли сюда. Мы провели экстренную операцию, с позвоночником все относительно нормально. С лицом тоже. И судя по тому как вы быстро очу... отошли от наркоза, все будет хорошо. Меня зовут доктор Агата Ларсен, я ваш лечащий врач, – парень продолжил буравить меня взглядом. Да что ж ты так злобно смотришь-то, а? – Мне нужно идти. Я зайду вечером, отдыхайте.
Почему-то мне очень не хотелось поворачиваться к нему спиной. Дожилась, доктор. Пациента испугалась. Молодееееец...
Усилием воли я повернулась и вышла из палаты.
Семь тридцать утра. Надо домой, поспать. Вечером опять на работу – подменить Сэма. Да и подопечного придется навещать минимум дважды в день. Ну, назвалась груздем, так полезай куда положено.
Переодевшись в экип и наслушавшись кучу эпитетов по поводу призрачного гонщика в моем исполнении, я двинулась домой.
Сегодня это был самый медленный мотоцикл города.
Тащиться на стоянку сил уже не осталось, я припарковалась у дома, поднялась в квартиру и вырубилась, едва добравшись до дивана.
Проснулась я от ощущения, что за мной наблюдают. Приподнявшись на локте, я увидела... своего подопечного, сидящего в кресле напротив. Вполне целого и здорового. Очень интересно.
- Мистер Снейк? Как вы смогли встать? Как вы здесь оказались? И...
- Я должен был умереть сегодня. Как ты удержала мою жизнь?
Спокойный голос как будто раздавался у меня в голове – губы парня не шевелились. Стало жутко.
- Как ты это сделала, отвечай!
- Я прооперировала вас ночью. Мы удалили осколки костей и кусочки металла, застрявшие в позвоночнике, зашили...
- Где они?!
- Зачем они вам?
- Отвечай!!! – голос заполнил все окружающее пространство, эхом отдаваясь в моей голове,
- Они должны быть в лаборатории. Их исследуют и, скорее всего, отправят на помойку...
- Нет! Ты принесешь их мне! И... – голос стал похожим на шипение змеи, – не смей прикасаться ко мне без необходимости!
Мир перед глазами отключился.
Я прибью этот чертов будильник. Может, даже об стену. Или сковородкой. Или расковыряю чем-нибудь. Ненавижу этот звук!!!
Чертыхаясь на чем свет стоит, я оторвала физиономию от дивана и тряхнула головой. Вот привидится же такое, а? Так, подъем, подъем!
Я вяло поплелась в душ. Наплескавшись и прояснив голову, вышла в комнату с тостом в зубах и кружкой кофе в руке с намерением плюхнуться в кресло... Когда это я его развернула? Вчера, что ли? И зачем? Не помню... Мда... Видимо, так и начинается склероз. Сначала кресло, потом утюги в холодильнике забывать буду, как моя милая соседка...
До внеочередного дежурства оставалось еще три часа, и я решила, что шопинг мне не повредит. Да и какая нормальная девушка упустит шанс пробежаться по магазинам? Хочу платье и новый шлем! Вот!
С платьем не срослось – я застряла в дилерском центре Хонды на два часа. Перемерив кучу шлемов и остановившись на двух – красно-белом и зелено-золотистом, я промучилась с выбором еще полчаса, а потом плюнула и поиграла в считалочку. Перст судьбы в виде моего пальца пал на темно-зеленый, с золотыми светоотражающими полосками. Ну и ладно, что к мотоциклу не подходит. Зато в темноте видно.
В прекрасном настроении я двинулась в сторону госпиталя. Петляя по улицам Манхэттена, умудрилась даже погоняться в потоке с крепким светловолосым парнем на Кувалде**. Три “ха-ха”. Здоровенный, неповоротливый круизер и я. Не догнал. Подняв визор, я показала ему язык и получила в ответ задорный хохот.
Нет, я ничего не имею против. Ямаха – аппарат хороший, но все-таки как можно ездить на пианино***?...
От английского “snake” – змея;
Кувалда – слэнговое название мотоцикла Yamaxa V-Max. Прозван так потому, что большой, тяжелый, неповоротливый. Реальная кувалда. Фото: http://i052.radikal.ru/1209/b7/89b2bddf1545.jpg
Изначально компания Yamaha занималась производством музыкальных инструментов, что является предметом шуточек над ямаховодами.
====== 3. Бог умер ======
Мне приснился страшный сон: тронный зал и приговор,
Перезвон цепей могильных и дорога на костер,
Ледяная тишь тюрьмы, ночь без сна и липкий страх,
И слова немой молитвы, что застыла на губах,
И нетвердые шаги по дороге в никуда,
И в слепом рассветном небе запоздалая звезда,
Камни площади большой, а вокруг – людское море,
Страх и ненависть в глазах, лишь в немногих – боль и горе.
И внезапно страх исчез, словно выросли вдруг крылья,
И безумный громкий смех, и врагов моих бессилье,
Частый сердца перестук, и душа рвалась на волю,
И в безумии хмельном вдруг исчез страх перед болью.
Пять ступеней шатких вверх, и в глаза глядится вечность,
Вздох ли, крик ли: “Смерти нет! Есть дорога в бесконечность”.
Пламя рвется к небесам неприступною стеною,
Ветер искры разметал, унося меня с собою...
Сон ушел, осталась жизнь, ледяной ожог металла,
Скрип замка. За мной пришли. Что же, значит, все сначала...
(c) Тэм “Мне приснился страшный сон”.
Они все-таки достали меня. Я разорвал цепи, нашел выход, почти сбежал... почти... Они меня нагнали. Я прыгнул с края Радужного моста, но они послали следом сонм стрел...