— Шагай, приятель. Выпил немного — теперь отдохни.
Когда мы остались одни, я с шумом выдохнул из себя воздух и сказал:
— С таким бугаем нам вдвоем, пожалуй, было бы не управиться, — подчеркивая этим, что обязательно вступился бы за него.
Краешки губ Валерия — так назвался мой новый знакомый — слегка дрогнули.
— Твоя бы помощь и не потребовалась, — проговорил он, потирая тонкие сильные пальцы. — Один прием, и всё.
— Ты боксер?
— Нет, но имею разряд по самбо, занимался каратэ, постоять за себя могу. — Он хлопнул меня по плечу и снова усмехнулся.
Эта снисходительная улыбка появилась у него с первых же минут нашего знакомства, но она не обижала меня. Я легко принял его превосходство. Он был старше меня, два года отучился в институте, но учебу бросил — не понравилась профессия инженера.
— Следователем хочу стать, — поделился он своими планами, — а в школы МВД берут только после армии и с отличной характеристикой. Понял теперь, почему я не дал этому бугаю по шее? Не хотел скандала. А ты молодец! — И он протянул мне руку…
Из задумчивости меня вывел прапорщик, который указал на застывший в моих руках нож и начал что-то говорить про уроки, за которые приходится расплачиваться, и что лучше учиться на ошибках других. И хотя были это прописные истины, но голос у него был добрый, и я, слушая его, усердно заработал кухонным ножом и так увлекся, что не слышал, как хлопнула дверь и кто-то вошел. Только заскрипевшая под прапорщиком табуретка привлекла мое внимание. Я поднял голову — в дверях стоял Абызов и широко улыбался.
— Здравия желаю, товарищ прапорщик! — Абызов четко приложил к пилотке руку. О порядках он не забывал никогда. Валерий был, как всегда, подтянут и опрятен.
Мне показалось, что прапорщику даже стало стыдно за свое неглаженое обмундирование. Во всяком случае, я видел, что он смутился.
— Вы что… тоже пришли отбывать наряд вне очереди? — с запинкой проговорил прапорщик, ибо слова «наряд вне очереди» мало вязались с внешностью Абызова.
— Никак нет. Пришел проведать друга, — с достоинством ответил тот.
— А-а-а, так вы Абызов, тот самый инициатор почина молодых воинов?
— Вы знаете? — Валерий, казалось, был немало удивлен.
— Наслышан, — подтвердил прапорщик. — Но посторонним здесь не положено, так что кругом…
— А я не посторонний, — возразил Валерий, — уступите мне свое место и дайте инструмент.
Прапорщик пожал борцовскими плечами, поднялся, а Валерий сел на его место, аккуратно подтянул на коленях брюки и засучил рукава. Он взял из ванны картофелину и в мгновение ока вырезал глазки.
— Чистить картошку — мое любимое занятие, — проговорил он без всякой иронии.
— А вот в это разрешите не поверить, — заметил прапорщик, любуясь ловкими руками моего друга. — За всю службу не встречал хлопца, который бы любил это занятие.
— Отчего же! Дома я всегда помогал матери чистить картошку. — Разговаривая, Валерий одну за другой бросал очищенные картофелины в бак. Да, мне за ним было не угнаться.
— Не знаю, как насчет любви, а в этом деле у вас талант, — похвалил прапорщик.
— Так у него ко всякому делу талант! — воскликнул я, восхищаясь и гордясь товарищем. — Вы бы посмотрели, как он по строевой… Да его сам майор Коровин отмечал! Даже некоторые старослужащие злиться стали от зависти.
Прапорщик минуту-другую молча наблюдал за Валерием, а потом вдруг предложил:
— На пищеблоке не хотите поработать, товарищ Абызов? Есть у меня вакантная должность хлебореза. У нас служба поспокойней, без строевых и всего прочего, хотя не менее ответственная.