— Так что тебе, солдатик? — повторила буфетчица, ласково заглядывая ему в глаза.
— Мне?.. Мне бутылку лимонада! — проговорил Сергей и зачем-то выложил на прилавок зажатые в потной ладони деньги.
— Куда так много? — удивленно приподняла брови буфетчица.
Кажется, она догадалась, что он собирается у нее просить. Быстро спрятав в карман чужие деньги, он достал кошелек и вынул рубль.
— Другое дело, — вздохнула буфетчица. — А печеньица не возьмешь? Хорошее. Вчера привезли. Я положу.
Сергей хмуро кивнул. Его почему-то раздражала ее суетня, ласковый голос. На кого он злился? Наверное, на себя. Молча, забыв поблагодарить, Чижиков уложил покупки в чемодан и вышел из помещения.
И тотчас же солнечные лучи впились в него почти с физической ощутимостью. Они давили на плечи, грудь, жгли через обмундирование кожу. Сухой знойный воздух, казалось, обжигал легкие. Сергей огляделся, ища какое-нибудь укрытие. В небольшой беседке из узких деревянных реек он увидел все ту же компанию. Павел помахал рукой:
— Эй, служба, давай сюда!
Предчувствуя неприятный разговор, Сергей нехотя подошел. Ему очень хотелось посмотреть на девушку, но он не смел оторвать от пола глаз.
— Ну, взял? — с нетерпением в голосе спросил Павел.
Сергей молча протянул ему деньги.
— Что, не дала? Ну, это ты врешь. Врешь! — уверенно повторил Павел, заглядывая ему в глаза. — Ты не просил, сдрейфил. Что рожу-то сквасил?
— Паша, что за выражение? — пыталась урезонить его девушка, но тот лишь нетерпеливо махнул рукой.
— Ты знаешь, что с тобой сделает Коромыслов? — в угрожающем тоне продолжал Павел. — А я?.. Я, Чижик-пыжик, выброшу тебя из вертолета.
Сергей молчал. Таня и летчик Костя с интересом смотрели на него.
— Вот что, — не просил — приказывал Павел, — ступай назад и без этого дела не возвращайся.
Сергей хотел было развернуться на сто восемьдесят градусов и вернуться в буфет, но поймал на себе взгляд девушки. В нем было и любопытство — чего, мол, человек стоит, но в то же время взгляд ее подзадоривал — держись, солдат, не поддавайся!
«А действительно, с какой стати я должен выпрашивать для кого-то бутылку? — подумал Сергей. — Что в Павле или Коромыслове такого, чего нет во мне? «Посажу в вертолет… выброшу»… Кто он такой? Есть начальник аэропорта, диспетчер, а они сказали — полетишь». Сергей набрал полную грудь сухого, горячего воздуха и выпалил в лицо Павлу:
— Тебе надо — иди и выпрашивай, а потом… алкоголь — яд и ведет к медленной смерти.
— Браво! — воскликнула девушка и захлопала в ладоши.
В Сергее что-то перевернулось от этого возгласа. Он выпрямился, смотрел перед собой смелее. А Константин расхохотался, да так, что кудри затряслись на его голове.
— К медленной смерти… Так нашему Павлу некуда торопиться. Ха-ха-ха! Один — ноль в пользу вооруженных сил.
Павел изменился в лице, недобро усмехнулся:
— Ты еще пожалеешь об этом, салага!
Сказано это было громко, оскорбительным тоном, и теперь смолчать Сергей не мог. Не задумываясь о последствиях, он кинулся на обидчика, но Павел схватил его за борт кителя. С треском оторвалась и упала в пыль пуговица. Испуганно вскрикнула Таня, но между ними вклинился Костя.
— Эй, петухи! Не стыдно?
Павел раздувал ноздри, тяжело дышал, а Константин, обращаясь только к нему, произнес:
— Эх, Павел, я думал, ты умнее!..
Сергей поправил на голове фуражку и перехватил взгляд Тани. Она с явной симпатией смотрела на него.
Заходя на второй круг, вертолет заложил крутой вираж, и все в нем задрожало крупной дрожью: металлические скамейки вдоль бортов, деревянные ящики Пашкиного груза на полу, каждая заклепка в обшивке. Почувствовал дрожь во всем теле и Сергей, но не от вибрации, а от нетерпения, ибо сквозь стекло иллюминатора никак не мог разглядеть зверя.
Что за досада! Волка видела даже Таня. Теперь Сергей знал, что она студентка-старшекурсница и летит на практику в геологоразведочную партию. Она приникла к соседнему иллюминатору и, поминутно оглядываясь, возбужденно тыкала пальцем в стекло. Длинные волосы падали ей на лицо, и она резкими, нервными движениями рук откидывала их назад.
Павел пригнулся к одному из иллюминаторов, хищно изогнув дугой спину, а сильные пальцы его деловито вгоняли в вороненые стволы «ижевки» бронзовые цилиндрики патронов.