Глава 13. Первая репетиция. Вальс
19 сентября 1971 г.
— … Ты пойми, Кузнецов, у нас на два твоих номера просто нет времени! Концерт длится час двадцать. Институтский хор я тебе отменить никак не смогу, декламаторов тоже не выбросишь. Гимнастам время нужно? Нужно! И так далее, и тому подобное! Где взять время на твои номера? Ты что, издеваешься надо мной?
— А зачем тогда вообще нас позвали? — кипятился мальчишка. — Разнарядку какую-то прислали! Девушки себе костюмы подготовили. Я даже два костюма.
— Ну хорошо! Сколько времени тебе требуется? Давай начнём с этого!
— На первый номер шесть минут. «Вальс цветов» Чайковского. Хорошая магнитофонная запись у меня имеется.
— Ты сам-то вальс танцуешь?
— Танцую! Два года назад мы с партнёршей первое место на всесоюзном конкурсе классического танца взяли.
— Ого! Так что ж ты молчал? И диплом имеется?
— Конечно. Дома хранится. Если нужно, я на следующую репетицию притараню.
— Да, принеси. Нужно будет для конферансье выписку сделать. Так, а что со вторым номером. Тоже танец?
— Даже два. Маленькое театрализованное представление. Сначала минуты две — три Иванка будет исполнять фламенко, а потом я с ней танцую танго. По идее всё вместе можно ужать до пяти минут. Две минуты на фламенко и три на танго.
— Запись музыки имеется?
— Имеется. У меня обе ленты с собой.
— Хорошо, давай посмотрим! Иди готовь магнитофон. Как будете готовы, скажешь. Я попрошу гимнастов освободить сцену.
— Договорились. У меня сейчас лента для второго номера на семь минут смонтирована. Три на фламенко и четыре на танго. Если нужно будет, я её ужму!
— Хорошо, хорошо! Посмотрим. Идите, готовьтесь!
Олег Иннокентьевич даже на сцену выбежал, когда Катя в сопровождении Иванки вышла из-за кулис на сцену. Саша возился с магнитофоном и не обратил на их выход внимания.
— Отлично, отлично… — бормотал Олег Иннокентьевич обходя её кругом. — Даже страусиный веер! Просто великолепно! Где взяла?
— Сашка где-то достал. Говорит, взаймы у одной старушки попросил.
— Молодец… Угу… И перчатки как влитые сидят… Книксен делать умеешь?
— Умею…
— Покажи…
— Неплохо, неплохо… А теперь глубокий поклон!
— Нет! Неправильно! Вот, смотри как нужно! — он присел в глубоком книксене и склонил голову.
— Поняла… — она повторила. — Вот так?
— Да, неплохо… Ладно… Ты вальс-то танцуешь?
— Танцую, но Сашка обещал научить танцевать профессионально…
— Веришь ему?
— Угу… Полностью. Он, вообще, прорву всяких ненужных вещей знает!
— Правильно! Партнёру нужно доверять. Иначе ничего не получится.
Он повернулся к скромно стоящей в стороне Иванке.
— Сколько тебе лет, милое дитя?
— Пятнадцать.
— Танцуешь?
— Угу… Саша научил. Фламенко и танго. До этого я только народные танцевала.
— Так… Ну-ка, повернись кругом. Только медленно…
— Угу… Неплохо… Только не понимаю, почему платье такое простое? И ещё этот фартук…
Саша подошёл сзади. Услышав вопрос он вмешался:
— По задумке Иванка играет роль домашней хозяйки. Она — юная жена помощника тореро. Он тоже очень молод. Живут оба на то, что он заработает на арене. Я потом переоденусь, и мы с Иванкой покажем.
— У тебя есть костюм тореро?
— Помощника тореро… — кивнул Саша.
— А в чём разница?
— В деталях. Например, у самого маэстро на сапогах обычно нет шпор, а у его помощников они обязательны. Помощники горячат быка верхами. Бока лошадей прикрыты толстым войлоком. Тут без шпор не обойтись…
— А, понятно… А почему он у тебя именно помощник? Почему не сам мастер?
— Мастерами они становятся годам к тридцати — тридцати пяти. А мне нужна юная супружеская пара. В двадцать лет он никак мастером быть не может. Мы с Иванкой покажем, а потом я поясню. Может быть придётся вносить изменения. Я не против. Главное, чтобы основная идея не пострадала.
— А какая основная идея?
— Женщина — это сама Жизнь! Женщина дарит жизнь! Женское тепло способно вдохнуть жизнь даже в мертвеца… Примерно так…
— Культ женщины? — хмыкнул Олег Иннокентьевич.
— Культ? Нет, пожалуй… Моё понимание того, что они значат для нас мужчин. Одна из их граней…
Он кивнул:
— Ну ладно… Ты готов?
— Осталось только переодеться. Я быстро…
— Давай…
Олег Иннокентьевич громко похлопал в ладоши, обращаясь к группе из четырёх гимнастов.