Джош, в неоново-желтой жилетке с названием университета и с десятками ручек, торчащих из джинсовых карманов, пытался сосчитать людей. Он улыбнулся нам, но выглядел слегка подавленным.
— Ты похож на учителя, — сказала я.
— Я похож на придурка, — засмеялся Джош. — Это вроде как важная обязанность куратора. Вообще, если я отмечу тебя в этом списке, а ты потом сгоришь в пожаре, всем будет плевать. И если утонешь в озере тоже. Главное, чтобы галочка стояла. — Он улыбнулся. — Фиби Беннет. Галочка.
Мы просочились внутрь и сели. Одеяло Фрэнки было таким большим, что полностью накрыло и ее, и Негин.
— Невероятно, — пробормотала Фрэнки. — Словно в океанариуме. Я люблю океанариум. Даже отмечала там восемнадцатый день рождения, и мы всей семьей нарядились моржами. Только гляньте. Здесь реально все-все-все.
В зале все нарастал гул, будто от человека к человеку передавалось электрическое жужжание. Внутрь втиснулось несколько сотен студентов. Все с недели новичков были в одной комнате. Все!
Фрэнки подняла одеяло перед лицом, и мы с Негин сдвинулись и сползли пониже, так что теперь мы втроем выглядывали из-за края, словно из-за щита.
— Думаю, так мы не избежим, а лишь привлечем внимание, — заметила Негин.
На сцену поднялся мужчина и начал что-то вещать, но его никто не слушал.
— А вон с тем ты обжималась! — торжественно прошептала Негин, пихая Фрэнки локтем и кивая в нужную сторону. — Я ж говорила, что ты с кем-то тискалась. Он даже в том же красном свитере. Смотри.
— Дело в том, что ты не пьешь, — сказала я Негин. — И все помнишь. Ты эдакий слон-трезвенник, ведущий Книгу Страшного суда с сожалениями новичков.
Теперь Фрэнки спряталась за одеялом с головой.
— Не дайте Красному Свитеру меня увидеть! — прошипела она. — У меня лицо отваливается.
Негин закатила глаза:
— У тебя всего-то нос шелушится.
— Слушайте, да тут весь цвет. — Я перечисляла и тихонько указывала: — Красивые Глазки, Обалденный Марко с квиддича, Мыслитель, Фил-боюсь-секса. Просто толпа горячих парней, за которых можно выйти замуж.
— И ни с кем из них мы толком не разговаривали, — добавила Негин.
— Я говорила с Филом-боюсь-секса, — возразила Фрэнки. — Откуда, по-твоему, я узнала, что он боится секса? Мы разболтались у игрового автомата. Я рассказала о своем росте, он — о страхе перед сексом. Мы сблизились.
— А Мыслитель такой загадочный, — прошептала Негин, и мы уставились на Мыслителя.
В шерстяном свитере крупной вязки с дырками в рукавах он потирал подбородок и мечтательно глядел в пространство перед собой.
— Ага, старый добрый Мыслитель, — кивнула Фрэнки. — Наверное, размышляет о том, что бы съесть на завтрак.
Мужчина на сцене продемонстрировал, как пользоваться огнетушителем, а потом проиграли мучительно убогий видеоролик в стиле криминальных шоу о том, как девушка в обтягивающем платье упала в реку. Я же продолжала разглядывать людей вокруг — всех, кого встречала за последнюю неделю и кто теперь оказался заперт в одной комнате.
В первые два захода я как-то пропустила Люка Тейлора, но теперь он угодил в фокус. И в отличие от школы, где его всегда окружали люди, сидел обособленно и учтиво смотрел видео. Такой красивый, что казался неуместным здесь. Словно голливудская звезда в бедняцком районе.
Инструктор указал на экран и сообщил, что лишь один бокал рома с колой отделяет нас от реки смерти.
— Глянь. — Фрэнки вонзила локоть мне под ребра. — Квиддичу-не-друг собственной персоной.
— Уже засекла, — прошептала я. — Сегодня он потрясно выглядит. Просто потрясно.
Мы все уставились на Люка. Загар и белая футболка отчетливо выделяли его из толпы. Он взъерошил волосы, откинулся на спинку стула и зевнул.
— Будто смотрим документалку о львах, — сказала Негин.
— В детстве меня отправили к педагогу-психологу, потому что я рисовала только львов. — Фрэнки изобразила, будто что-то возбужденно рисует. — Ну, это типа была такая мания.
— Можем мы на секунду переключиться на Люка Тейлора? — попросила я. — Знаю, он тот еще засранец, но просто постарайтесь отбросить предрассудки и взглянуть на него… объективно.
Я прямо чувствовала, как они закатывают глаза.
— Да ладно, ну признайте же, что он безумно красив.
— По-моему, он похож на куклу Кена, — сказала Фрэнки. — Такой… квадратный. В смысле, его лицо. И волосы.
— Когда, говоришь, ты перестала рисовать львов? — прошептала Негин.