— Ну что. — Блестящая Юбка швырнула сумку на пол и уставилась мне в глаза. — Твой бойфренд — лживый ублюдок!
Ее крик растворился в тишине библиотеки и тихом жужжании копиров. Парень за аппаратом смотрел прямо перед собой, но явно напрягся. А я дрожала от прилива адреналина и не знала, что сказать.
— Ты все еще с ним? Потому что гребаны…
— Ведешь себя как психопатка, Джен. — Мэри опустила руку на ее плечо и послала мне извиняющийся взгляд. — Я дружу с Фиби, и она не виновата, что кувыркалась с парнем, который в итоге оказался козлом. — Она пожала плечами. — Кто из нас этого избежал?
Лицо Джен чуть смягчилось, и она посмотрела на меня уже добродушнее:
— Ладно, прости. Просто все это так погано. Ты еще с ним?
Я покачала головой и уставилась в пол, будто после отповеди.
— Фиби не виновата, — огрызнулась Фрэнки. — Серьезно, чего вы на нее взъелись? Люк и ей тоже лгал.
— И Бекки, уехавшая девушка, наша подруга, — спокойно добавила Негин.
Глаза Мэри расширились.
— Как она?
— Мы не знаем, — вздохнула я. — Она не отвечает ни на звонки, ни на сообщения. Она просто исчезла.
Парень за копиром быстро сгреб свои листы и выбежал. Джен встала перед дверью:
— Ладно, ну и что мы будем делать? Фотографии разлетелись по всему кампусу. Пришла пора уничтожить этих ублюдков.
В комнату попытался войти мужчина средних лет с кучей книг, но Джен вытянула руку, преграждая путь.
— Простите, занято.
— Нужно как-то их унизить, — сказала Мэри. — Заставить понять, настолько все это жестоко, отвратительно и ни фига не смешно.
— И что Бекки живой человек, — добавила Негин.
Джен кивнула:
— Именно.
Бекки в некотором роде стала знаменитостью. Девчонка, которая из-за чувства стыда бросила универ. Ужасно. Мы обсуждали это без остановки: когда она успела переспать с тем футболистом, узнал ли обо всем ее парень и почему она ничего не рассказала нам. Почему хотя бы не предупредила, что уезжает. Даже Коннор переживал и заявил, что если встретит козла, выложившего фотку, то вырубит его.
— На следующей неделе у них последний матч, — напомнила Джен.
— Да, идеальный момент, — кивнула Мэри.
— Подольем слабительное? — предложила Свадебная Фата. — В бутылки с водой?
— А по мне, лучше исписать поле граффити, — влезла Фрэнки.
— Ага, вот только как это сделать, чтобы никто не увидел заранее и не подчистил все?
— У меня идея, — сказала я, чувствуя одновременно страх и возбуждение под их любопытными взглядами.
Клац-клац-клац — только бутсы Уилла стучали по кафелю.
До начала матча оставалось всего десять минут, но никто не казался хоть сколько-то взбудораженным. Парни либо тыкались в телефоны, либо затягивали шнурки, либо просто сидели, уставившись в пол раздевалки.
— Девчонки в общаге перестали со мной разговаривать, — внезапно подал голос один из новичков, Мерф. — Я захожу на кухню, а они притворяются, будто меня не существует. — Он рассмеялся. — Вот же… хрень. Обалдеть.
— Какие-то все слишком обидчивые, — пробормотал Джорди Эл. — Мы ничего такого ужасного не сделали.
Уилл перестал расхаживать и повернулся к нему:
— Скриншоты наверняка слила Луиза. Наверное, узнала, что ты трахаешься направо и налево, и хотела тебя вернуть.
— Возможно. — Эл поскреб щетину.
— Справедливости ради, сделать скрины много кто мог, — заметил Уикс.
— Но выложили их анонимно, — рыкнул Демперс, — так что мы все равно не узнаем.
— Ага… — Уилл снова начал мерить шагами комнату.
В последние дни все только и рассуждали о том, кто мог сделать скриншоты. Если честно, мне было плевать. Об этом я в прямом смысле думал в последнюю очередь.
Фиби фактически вычеркнула меня из своей жизни. Она не отвечала на звонки и сообщения. Рита и Артур тоже почти со мной не разговаривали. Но самое худшее, что та девчонка бросила универ. Мы сломали ей жизнь. Я сломал. Я мог этому помешать. Сначала Эбби, теперь Бекки. Словно все, к чему я прикасался, превращалось в дерьмо.
Я взглянул на Трева. Он безучастно пялился на свои развязанные бутсы. Интересно, думал ли он о том же, о чем я всю неделю? Что оно того не стоило. Что лучше было остаться без друзей и снятого на компанию дома на следующие три года, чем стать частью вот этого.
Я все не мог выкинуть из головы стихотворение Сильвии Плат. О коробке с пчелами в ее доме, одновременно пугающей и чарующей. О хаосе, который воцарится, если коробку открыть. Несколько ночей я лежал без сна и думал: это про меня. Про меня и Стену позора. До прошлой недели я закрывал глаза на происходящее, пытался игнорировать. Но теперь, похоже, пчелы вырвались и носились по дому, жаля людей, и я не мог и дальше сидеть и притворяться, что их не существует. Я должен был что-то сделать.