— Артур, ты закончил? — раздался за дверью знакомый голос.
— Да. Заходи, — пригласил я единорожку и отложил газету.
— Уже прочёл? — спросила Твайлайт. — Что скажешь?
— Боюсь, что для того чтобы полностью выразить все мои чувства по поводу прочитанного, мне придётся перейти на родной язык. На эквестрийском хорошо писать стихи, но для ругани он совсем не годится.
— Значит, это всё ложь? — прищурилась единорожка.
— В больнице ты присутствовала, — напомнил я. — Про древолка знаешь чуть ли не из первых рук…
— Я про слухи, — прервала меня она.
Упс.
— Правда, — признал я.
— И про Луну? И С-С-Селестию?
— В этом, между прочим, ты виновата, — хмыкнул я. — Кто им сказал про массаж?
— Массаж? — она удивлённо хлопнула глазами.
— Массаж. А слухи про что? — удивился я.
— Ну, самые невинные действительно только про массаж… — смутилась Твайлайт.
— А остальные?
Она покраснела аки маков цвет. Открыла и закрыла рот, словно вытащенная из воды рыба. Я ухмыльнулся.
— Ты знаешь о чём! И приличные кобылки о таком не говорят! — воскликнула она возмущённо. — А ещё я узнала, что такие слухи ходят и про нас! Н-немыслимо!!!
— Это всё Винил, — вздохнул я. — Когда я сказал ей про чейнджлинга, она на весь Понивилль завопила что-то вроде «тебя хотела изнасиловать Твайлайт?».
Слабый, какой-то судорожный выдох, и единорожка рухнула на круп.
— Я же теперь там в глаза никому посмотреть не смогу… — прошептала она.
— Да ладно тебе. Я тогда с той же громкостью крикнул, что это был чейнджлинг, так что все знают, что это неправда. И в статье опять-таки про это же написано.
— Всё равно… это ужасно, это просто ужасно… — простонала она. — Ещё хуже, чем когда газеты писали про меня…
Какая интересная оговорка!
— А про тебя тоже что-то такое писали? — улыбнулся я.
— Да! — воскликнула она. — Вроде бы всё и правда, но такими словами, что казалось, будто я опасная и неуравновешенная кобыла! А после той фотографии стало ещё хуже!
— Какой фотографии?
— На свадьбе Кейденс, когда мы дрались с целым роем чейнджлингов, — грустно вздохнула она. — Какой-то спрятавшийся журналист фотографировал из окна, и на всех опубликованных фотографиях я выгляжу как кровожадная маньячка!
Обязательно попрошу её у Спайка!
— Ну-ну, не расстраивайся, — я успокаивающе погладил её по гриве. — Давай на обратном пути выйдем на денёк в Кантерлоте и будем соответствовать образу. Я буду распевать песни под балконом Селестии, а ты тем временем втихушку перебьёшь всех журналистов, слетевшихся на запах сенсации.
— Артур! — рассмеялась Твайлайт. — Не говори таких страшных вещей с таким серьёзным видом!
— Как скажете, профессор Спаркл, — пафосно ответил я.
— Прекрати так меня называть, — потребовала единорожка и улыбнулась. — Здесь только один профессор, и это не я.
— Да, у меня тут прям головокружительная карьера, — хмыкнул я. — Но пока хотя бы работать не заставляют.
— Тебя и заставлять не надо, — весело возразила она.
— Хм… тоже верно. Охота пуще неволи, как говорят у меня на родине, — я задумчиво посмотрел на единорожку. — Ты с Кейденс уже виделась?
— Нет, — она отвела взгляд. — Я её так подвела, что мне стыдно смотреть ей в глаза!
Один из тех моментов, ради которых стоит изучать психологию. Интеллектуальное удовольствие от ощущения собственной правоты. Наверное, у математиков оно ещё сильнее, но там и затраты усилий выше…
— Так и думал, — хмыкнул я. — Она, кстати, не хотела тебя звать, это я настоял.
Единорожка вздрогнула, как от удара.
— Думала, что отвлекает тебя от важных дел, и что она была плохой хозяйкой, раз не нашла на тебя времени, — Твайлайт удивлённо подняла голову, а я продолжал. — И так нагрузила работой, что ты даже с братом толком не виделась. И когда ты практически удрала, она решила, что обидела тебя.
— Какая глупость! — возмутилась единорожка.
— Это почти цитата того, что она мне сказала два дня назад. А я ей сразу сказал, что у тебя комплекс Атланта, и теперь тебя надо спасать, пока ты не утонула в собственном стыде.
— Так и сказал?! — ужаснулась Твайлайт, и тут же поинтересовалась. — А что такое «комплекс атланта»?
— Атлант это такой миф моего мира, про человека, который держал на плечах небо. А комплекс атланта — это болезненная уверенность в том, что без тебя, образно говоря, небо рухнет. И нет, сказал я ей это другими словами, что не отменяет сути.