— И правда, ты мне об этом уже все уши прожужжала. Зови, — хищно улыбнулась Октавия.
— Я мигом! — пообещала единорожка.
— Я с тобой.
Винил едва заметно сглотнула, молясь о том, чтобы иррационального страха Октавии перед человеком хватило, чтобы не задавать вопросы. А если задаст — остаётся только надеяться на то, что жалости в Артуре всё-таки больше, чем желания посмотреть на бои без правил…
***
Я задумчиво стучал ногтем по крышке стола и размышлял. Как и ожидалось, выход из, кхе-кхе, «ловушки», в которую меня собирались ловить неискушённые в бюрократических тонкостях пони, нашёлся сразу же, как я прочёл первые главы университетского устава, оказавшегося универсальным документом, регламентировавшим практически весь внутренний распорядок сего учреждения. Проблема была в другом… если взять длинную стальную линейку и звонко щёлкнуть ею по лбу «учёного совета», который, кстати, ныне находится в очень усечённом виде, то получившийся звук будет дивно приятен для моего эго, однако испортит отношения с вроде как коллегами, да ещё и работающими в нужной мне сфере. Палки в колеса они мне втыкать не смогут, разве что пакостить по мелочам, однако и помощи от них можно не ждать. Похоже, придётся мне послезавтра прямо с утра рвануть в Вечнодикий за «образцами», а потом, не откладывая, ехать в Кантерлот, чтобы успеть собрать хоть какую-нибудь информацию о своих противниках, и уже там решить, как с ними поступить.
— Открыто, — сказал я в ответ на прозвучавший стук в дверь. Интересно, а зачем это я понадобился обеим музыкантшам среди ночи?
— Занят? — поинтересовалась Винил, быстро оглядев мой стол.
— Уже нет, — я закрыл книгу и зевнул. — Что-то нужно?
— Ага! Мы хотим массажик! — с лучезарной улыбкой произнесла Винил.
— Мгм. Больше вы ничего не хотите? — саркастично поинтересовался я.
— А можно?! — обрадовалась единорожка.
— Можно. У меня как раз есть свежие пендели, будешь пар… — я запнулся. — Погоди-ка. Вы что, обе хотите массаж? Октавия, и ты тоже?
— Только из-за неё я и пришла! — с наигранной обидой сообщила мне Винил.
— Правда? — я удивлённо посмотрел на земную пони. — Она тебя не заставляет, часом?
— Нет, — твёрдо ответила музыкантша.
— Тогда пойдём, — усмехнулся я.
Очень любопытно будет глянуть, как гордая аристократка будет мурчать у меня в руках. Ради такого воспоминания однозначно стоит потратить с полчасика…
— Эй, почему такая несправедливость! — возмутилась единорожка. — Меня ты пинками гнать собрался, а ей можно?
— А она себя вела хорошо, это надо поощрять, — ехидно ответил я.
— Прекратите говорить обо мне так, словно я домашнее животное! — возмутилась Октавия.
— Извини-извини, — со смехом ответил я.
Массажной кушеткой я так и не обзавёлся (и, надеюсь, не обзаведусь), так что мы пошли в гостевую комнату, которую выбрала для себя Окти. Я предложил поньке устраиваться поудобнее на кровати и подмигнул севшей рядом Винил. Единорожка ехидно улыбнулась и подмигнула в ответ. Хм… неужто она угадала мою причину?
— Прямо скажем, я удивлён, что ты на это согласилась, — произнёс я, запуская пальцы в тёмную шёрстку. — Мне казалось, что ты предпочитаешь держать дистанцию.
— Винил столько рассказывала про твои навыки, что я захотела попробовать, — ответ прозвучал на удивление мягко. — Пока не жалею.
— То ли ещё будет, — пообещал я, косясь на Винил. У единорожки был уж больно предвкушающий вид.
— Артур, почему ты сегодня так странно смотрел на меня во время ужина? — поинтересовалась Октавия. — До прихода Дитзи.
Винил мгновенно напряглась и едва заметно качнула головой. Хм-м?
— Я могу ответить, но мне кажется, что тебя это обидит, — честно предупредил я.
Выражение мордашки Винил мгновенно стало как у кролика, попавшего под взгляд удава.
— Переживу, — легко ответила земная пони.
— Ладно… — я не спускал взгляда с Винил. Она подобралась, как кошка, приготовившаяся к броску. — Я просто наблюдал за твоим подчёркнуто-аристократическим поведением, и мне вспомнилось кое-что забавное.
— Что же?
Винил смотрела на меня с отчаянной мольбой. Написанное в её взгляде «НЕ НАДО» читалось сразу на всех известных мне языках.
— М-м… кое-что связанное с принцессами и тем, что они себя ведут проще. Кстати, вроде бы раньше ты тоже никак не демонстрировала свою уходящую в глубины веков родословную.
Единорожка с облегчением (но абсолютно бесшумно) выдохнула и расслабилась настолько явственно, что чуть ли не стекла на пол.
— Я последнюю неделю провела дома, только вчера вернулась, — спокойно ответила мне Октавия. — Ещё не отвыкла вести себя так, словно любой мой жест подмечается семьёй.