Что, собственно, и проделала Винил, с голодным рычанием перевернувшая Октавию на спину, запрыгнув на неё сверху и впившись в её губы очередным хищным поцелуем. Это зрелище на мгновение отрезвило меня, позволив всё-таки выскочить за дверь. Так, мне надо в туалет. Срочно!
В свою спальню я шёл всё ещё слегка ошарашенный, однако уже способный думать о чём-то помимо увиденного. Разве что где-то в глубине сознания пленной птицей билась мысль «зря ушёл, зря ушёл, зря ушёл». Возразить самому себе было практически нечего… почему я вообще отказал Винил в прошлый раз? Нет, всё, спать. Артур out.
***
Проснувшись утром, я практически сразу пошёл в душ. Дел на сегодня было запланировано немало, а благодаря двум подружкам-музыкантшам я и так лёг значительно позже, чем собирался.
Удовольствие постоять немного под тёплым душем оказалось безнадёжно испорчено засорившимся водостоком. Точнее, не им самим, а его чисткой — порывшись в сливе пальцами, я добыл оттуда… нечто. Десять секунд спектрального анализа в оптическом диапазоне позволили четко выявить состав: 50% Октавии (асфальтово-чёрный), 30% Беаты (бледно-бледно-голубой) и 20% Винил (насыщенно-синий), с следовыми включениями Дёрпи (соломенный). Вечный парадокс длинноволосых девушек, удивлявший меня ещё в универе: как они, рассыпая столько волос по окрестностям, до сих пор не лысые?! С пони, понятное дело, волос будет вдвое больше — у них-то помимо головы есть ещё и хвост.
Вычистив сток и домывшись, я взял своё полотенце и начал было им вытираться, но почувствовал какое-то странное, тянущее ощущение… тоже до боли знакомое любому, кто жил с длинноволосыми девушками. Я брезгливо снял с себя длинный ярко-синий волос и, понюхав полотенце, решительно метнул его в стирку, а сам полез перемываться. Проведённая после этого небольшая ревизия показала, что чистых полотенец у меня осталось аж две штуки. Все остальные (а накупил я их пару десятков, ибо стирать мне ужасающе влом) уже побывали в употреблении, о чём ярко свидетельствовали частицы гостевавших у меня четвероногих. Брр-р-р!
Еды на кухне не было. Всё, что осталось от вчерашнего ужина, было аккуратно подчищено… предположу, что после своих игрищ девушки испачкались, проголодались и очень устали. В пользу последнего говорил как засорившийся сток (ни за что не поверю, что Октавия в другом случае его бы оставила), так и полная раковина грязной посуды. Кажется, я их разбаловал… впрочем, сегодня они всё равно свалят по домам, так что ладно. Я начал мыть посуду, мысленно выстраивая план дня. Завтрак, потом выдать Меткоискательницам материалы для работы, затем в лес по волков, затем заказать вагончик до Кантерлота (опять, поди, денег сдерут за доставку…) и оставшееся время потратить на изучение своих будущих коллег. Древолков можно будет оставить в подвале дворца, там, где выходная арка Твайкиного портала, правда шанс, что я НЕ встречусь с Селестией стремится к нулю… мне как-то боязно после всего совершенного в Кристальной Империи. В лучшем случае меня будут безжалостно троллить, а в худшем… даже не берусь предсказать. С другой стороны, к ней есть множество вопросов, начиная с амулета аликорна на изучение и заканчивая приказом на моё назначение, подписанным сразу же после нашего разговора (а может быть, даже и до него), судя по которому над некоторыми «ё» в наших отношениях недостаточно точек.
— Доброе утро, — со второго этажа процокала Беата.
— Доброе, — согласился я.
— Ты опять что-то готовишь? Со вчера ничего не осталось? — удивилась единорожка, подходя ближе.
— Ночной дожор, — хмыкнул я. — Творческие личности постарались.
— Я умоюсь и помогу.
— Давай, — улыбнулся я.
Вместе мы шустро приготовили завтрак и даже начали его есть, когда со второго этажа спустились музыкантши. Заспанные, с всклокоченными гривами и хвостами, но довольные-е-е…
— Вот прям так, не умываясь? — удивился я, когда обе, переглянувшись, пошли к столу.
— Пока мы будем возиться, вы уже всё съедите! — возразила Винил и направилась к плите.
— Что? — когда я перевёл ошарашенный взгляд на неё, Октавия улыбнулась и тряхнула головой, убирая упавшие на глаза волосы. — Кто меня вчера обвинял в излишнем аристократизме?
— Угу, знак доверия, — подтвердила Винил, уверенно нагребая жареную картошку. — Гордись, в таком виде её только я раньше и видела! Окти, тебе ещё наложить?
— Да. Ещё. А теперь хватит. Спасибо, Винни.
Охренеть — не встать. Нет, я всё понимаю, но как-то они у меня уж чрезмерно свободно тут обосновались. А если бы я вчера не удержался — то что, они бы меня сегодня уже в местный аналог ЗАГСа тащили?