— А ты и не проси. Я на всех попрошу у матери, — обрадованно перебил Александр, довольный согласием товарища и тем, что тот не говорит о сестре. — Приходите к нам после обеда с Маней, — добавил он.
Больше до дома они ничего не сказали друг другу.
— Мам, ты дашь мне целковый на завтра? — мучительно краснея, спросил вечером Александр, когда младший братишка улегся спать.
— Дам! А на что тебе? — ответила Катя, глядя на сына. Он всегда отдавал ей весь свой заработок и попросил денег первый раз.
— Мы со Стенькой и Маней завтра сходим в электротеатр. Все товарищи пойдут, а у Мухиных с деньгами хуже, нам ведь папа теперь помогает, — торопливо пояснил Сашка.
— Ну и сходите. Большие ведь уж стали, сами деньги зарабатываете, — весело ответила Катерина и, вынув рубль, подала сыну. Он тотчас ушел за печь к брату.
«Не видела, как и вырос, кавалером стал, — улыбаясь думала мать. — Вишь, девушку в театр хочет вести». И она ушла в воспоминания о собственной молодости, о том, как первый раз пошли они с Гришей вдвоем с вечерки…
«Что ж, подружатся, а там и поженятся. Манюша девушка хорошая, — думала она. — Им, поди, не придется мучиться вот так, как нам. Чуть не всю молодость врозь живем, а там уже и старость придет, дети догоняют…»
Тоска о муже тяжелым камнем давила душу, но Катя боролась с ней.
«Гриша теперь близко, весточки часто присылает. Приедет Антоныч — будем робить, чтобы скорее вместе могли жить», — бодрясь, говорила ома себе, но скупые слезы смочили ресницы.
Во сне ей привиделся Григорий, но сколько Катя ни старалась догнать его, он уходил от нее все дальше и дальше. Потом послышались выстрелы, показалось зарево, муж скрылся, и она горько, навзрыд заплакала.
Проснувшись утром, Катя быстро перевернула подушку на другую сторону. «Видно, и впрямь плакала, всю наволочку смочила, — подумала она. — Экий несуразный сон привидится! Куда ночь, туда и сон…»
Но сердце упорно ныло.
— Мань, одевайся получше, пойдем, — сказал Стенька сестре, когда пообедали.
— Далеко ли? — спросила Пелагея.
Миша и Ванюшка посмотрели вопросительно на Стеньку: девчонку зовет, а их нет, — но Степан не удостоил их взглядом.
— С Сашей вместе тут недалечко сходим. Поди, мы не малыши уж…
Мать больше ничего не сказала. И то! Жених да невеста выросли. Пусть погуляют. Пока отцы придут, так, пожалуй, сыновья поженятся, дочь замуж выйдет…
Манечка быстро надела свое лучшее платье из веселенького ситца — недавно мать сшила, а то и в праздник было нечего надеть, — заплела ленту в косу и поглядела на себя в осколочек зеркальца.
«Ишь вертится перед зеркалом. Рада, что с Сашкой пойдет», — неприязненно думал Миша. Он кое-что давно заметил, раньше старшего брата. Сейчас ему было обидно, что брат из-за Маньки не берет его с собой: видно, заранее со Стенькой договорился, не зря его к Мухиным с утра выпроваживал…
Пелагея, оглядев дочь, радостно улыбнулась. Как цветок расцвела, даром, что без отца выросла.
«Кабы не Максимовна, пропала бы я с детьми, — благодарно подумала она. — Может, сам Александр и позвал Маню? — мелькнула догадка. — Вот бы хорошо! Мать с отцом у него такие люди — лучше и не найдешь, да и сам парень хороший».
— Ступайте, ступайте с богом! Чать, не век вам с малолетками играть. Их время впереди, не успеют оглянуться — и сами такие станут, — говорила Пелагея, провожая старших детей.
— Миш, а мы пойдем в бабки играть. Ну их! — заглядывая в глаза нахмурившегося друга, говорил Ванятка. — Там ребят много, а девчонок нам не надо. Пусть Манька и не лезет больше к нам…
…Картину смотрели все трое вместе, а когда выходили, Стенька как провалился куда. Искали, искали и не нашли.
— И без него дойдем, — рассердился Саша. — Видно, вперед с ребятами ушел.
— Пойдем, Сашенька, — ласково отозвалась Маня, и они не торопясь пошли Вознесенским проспектом. Собственно, она была даже довольна, что вдвоем идут: девчата уже над ней смеялись, что она от ребят сторонится, как маленькая. Пусть поглядят, с кем сейчас идет. Краше Александра у них и на выселках никого нет, многие девчонки о нем мечтают…
— Понравилась тебе картина, Маня? — спросил Саша, чувствуя, что разговор должен начать он.
— Все, Саня, понравилось мне. Только уж больно барыня ломалась, — простодушно ответила Маня: они смотрели картину с участием Веры Холодной.
Ответ Мани пришелся Александру по душе. Модную актрису он про себя сразу же назвал «ломакой», и то, что и ей она не понравилась, их сразу сблизило, а имя «Саня» ему показалось ласковым и красивым.