Семья последнего императора посмертно была канонизирована как мученики.
Маргарита вдруг замерла, задержавшись с застывшим выражением лица, только слеза стекала по щеке:
- Как громко... Что это? Это что, выстрелы? Такие звучные... И почему так больно? И что это такое красное на моих руках и платье? Нет, нет, нет! - захотелось закричать, но из-за боязни напугать окружающих их людей, она могла лишь хрипло шептать, - Я же сказала, что не хочу больше этого видеть! Это слишком... жестоко! Они были беззащитны, их просто казнили... и детей... детей... Девочек и мальчика... Ребенок был болен - каждый день он боролся с недугом за собственную жизнь. Они не понимали, за что с ними так, что они сделали плохого, почему они... Сначала пули отскакивали от зашитых в одежду драгоценностей наподобие бронежилета, тогда их стали докалывать штыками, - Маргарита отпила воды большим жадным глотком, глядя на друзей расширившимися от ужаса глазами, - Господи, дети-то в чем были виноваты? Я не понимаю! Не понимаю... Их боготворили и называли надеждой династии и империи, а потом их народ предал их и отвернулся от своих бывших правителей... Не берусь судить, насколько плохим или хорошим государем он был, но однозначно - они не заслужили такой участи быть расстрелянными, это бесчеловечно... Возможно, он и не был силен, как правитель, и во многом заблуждался, но он искренне желал лучшего для своего народа, как он любил свою семью, и простодушно верил в свои заблуждения. Тяжелое бремя правления оказалось ему не под силу. Ему больше подошла бы судьба простого офицера, однако он продолжал верить в исключительность своего предназначения. Любая война ужасна, но гражданская война - самая кошмарная из всех, когда один народ идет друг против друга, а члены одной семьи могли оказаться по разные стороны в кровавом безумии. Хотя, о чем я говорю - не французская ли революция в своё время показала, насколько беспощадным может быть гнев народа - сила, которая не разбирая, смела всех и всё.
- Ты не виновата, - спокойно заметил Марк, но от ребят не укрылось, как он побледнел, - Им уже не помочь.
- Давай, милая, дыши глубже, - Джон растирал её холодные ладони, - Всё хорошо, успокойся, мы рядом с тобой, а это всё не реально - это лишь только видения, они не настоящие. Слышишь меня - это только игра твоего воображения.
- Ну, почему я? Почему я? - девушка замотала головой и глубоко вздохнула, прикрыв глаза, - Раньше они были безобидными и редкими, сейчас же они стали приходить всё чаще и быть всё страшнее.
- Девушка, с вами всё в порядке? - испуганно поинтересовалась девушка-гид одной из туристических групп, проходящих мимо, - Вам нехорошо?
- Спасибо, уже всё хорошо, - слабо улыбнулась в ответ Маргарита.
- Простите за беспокойство, - Джон помог жене подняться, чтобы направиться к выходу, - Мы лучше выйдем на воздух. Это моя вина - как я мог не учесть, что женщины в её положении становятся чрезмерно чувствительными.
И в крепких объятиях мужа она увидела другую картину - сквозь разноцветные громадные витражи, яркие солнечные зайчики бегали по полу и по радостным лицам собравшихся. Большой зал, украшенный по такому случаю был заполнен счастливыми людьми в праздничных одеждах, с нетерпением ожидающих начала торжественной церемонии.
И вот - смолкает музыка и все замирают в предчувствии, а двери парадного зала широко распахиваются, и входит молодой владыка, смуглый, с курчавыми черными волосами и ясными зелеными глазами, под руку со своей златоволосой супругой. По сторонам, от стоящего на подиумном возвышении трона, стояли его родители - эффектная рыжеволосая женщина с такими же удивительными изумрудными глазами и привлекательный темноволосый мужчина с притягательными глазами цвета горького шоколада.
Алишер повернулся лицом к присутствующим и зачитал текст присяги:
- Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку Небесный Град, обязуюсь верой и правдой служить своему народу, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.
Потом парень преклонил колено, и отец повязал ему алую мантию, водрузив на его голову венец и вручив фамильный меч:
- Узри же, славный Юг, и ты узри - величественный Запад, и ты - блистательный Восток, и ты смотри - сияющий Север, ибо смотрите вы на нового владыку Небесного Града и нового отца своего народа, - завершил Джон церемонию.
- Обещаю быть достойным славы своей семьи, моего великого деда и тебя, отец, - с улыбкой поклонился Алишер, поднявшись.
- Я так горжусь тобой, сынок, и именно так и будет, - обнял сына Джон, - Именно так и будет - я уверен в этом. Мы ещё обязательно услышим о твоих собственных великих делах, Али, - потом он заключил в объятия Розалинду , крепко прижимавшуюся к надежному плечу Алишера, и поцеловал в щеку, подмигнув, - Принцесса... Помнишь, я с самого начала говорил, что ты принцесса?
- Да ладно... - добродушно отмахнулась девушка, - Ну, теперь я и в самом деле принцесса.
- Отец, мама, мне нужна будет ваша помощь, - с надеждой попросил парень, - Без вас мне не справиться.
- И ты получишь её по первому своему требованию, - дал ему свое слово мужчина, - Мы всегда будем рядом.
- Ты будешь самым лучшим, Князь Алишер, - Маргарита обняла юношу.
- Вы всегда в меня верили, мадам Маргарита, - почтительно ответил тот.
- Потому, что у тебя самые замечательные родители, и просто не могло быть иначе, - кивнула темноволосая молодая женщина невысокого роста.
- Благодарю, княгиня, - грациозно поклонилась рыжая богиня.
- Тогда, разрешите начать празднование, мой князь, - усмехнулся Джон и сделал знак музыкантам.
- Кто бы мог подумать, что всё так переплетется, и мы так породнимся,а? - Даниэлла дружелюбно потрепала его по щеке.
- И знаешь, я этому рад, сестренка, - ответил улыбкой мужчина.
И вот Маргарита уже в другом зале - таком же огромном , но менее освещенном - под высоким готическим сводом.
Через весь зал прошествовал темноглазый темноволосый высокий юноша в черно-серебристых одеждах под руку с хрупкой девушкой с черными волосами, синими глазами, в темно-синем платье под цвет глаз.
Они медленно, с достоинством подошли к стоящим. по обе стороны от возвышающегося в центре подиума престола, парам своих отцов и матерей - князя и княгини из Небесного града и владык Темного двора - леди Альвис и лорда Надира.
Обнявшись с родителями, молодая пара развернулась лицом к собравшимся и преклонила колени, слово в слово повторив присягу, которую до него уже произносил его старший брат - молодой государь Небесного Града:
- Перед лицом своего отца и своей матери, своей жены, близких и друзей клянусь, что, взяв под свою опеку народ Темного Двора, обязуюсь верой и правдой служить своим людям, быть щитом, что хранит их покой и благополучие, быть мечом, отражающим всякую опасность, что будет угрожать моим людям, Солнцем, освещающим и согревающим их жизнь, заботиться о них и любить их, как если бы они были моими детьми от плоти и крови. И моё присутствие перед вами здесь и сейчас, удостоверяет вам искренность и значимость этих слов.