— Андрей, — вдруг ясно сказала Ольга, не открывая глаз. Её ладошка слабо погладила Андрея по рукаву. Девушка вздохнула и снова затихла. Спит моя мышка. Спи-спи, ехать ещё долго…
А куда вообще может ехать покойник?
В голове закрутились обрывки фильмов о привидениях. Андрей тихонько почесал щёку. Щека была своей, — самой, что ни на есть привычной. Слова Ольги, так напугавшие его, стали казаться дурным сном. И вообще, мало что может пробормотать перепугавшаяся и вымотанная до обморока девушка?
Андрей ещё раз попытался напрячь память. В тёплой машине, плавно скользящей по "росселевскому автобану" думать было сложно. Мысли путались. Некстати вспомнилось, что он никогда и не слышал о существовании лесных озер именно в этих краях. Впрочем, наплевать. Едем и едем… не пешком же идём. Свет фар выхватывал убаюкивающее мелькание разделительной полосы. Андрей уплывал в дрёму. Левый висок ныл. Кожу пощипывало. Наверное, он приложился этим виском в этом чёртовом ельнике…
10 лет назад. Долгий эфир начинается
— Ну, ребята, это вам какого-нибудь Познера нужно, а не меня, — устало сказал Нулин, трогая ссадину на виске. — У нас эфир коммерческий, специфический… Как, хоть, вас звать-величать? Террористы в погонах, блин…
Рядом тихо всхлипывала Галина. Хотелось приложить лоб к прохладному стеклу стола, — пусть на нём и осела пыль и россыпь бетонных крошек от потолка. Двинув прикладом в висок Андрея, солдатик коротко саданул в потолок из автомата. Противно взвизгнула рикошетирующая пуля, крякнула одна из верхних поперечных двутавровых балок. Качнулись и выпрямились тени от подвешенных ламп. Мягко завалился на бок принявший в себя пулю серый Мишка-косолапый — пушистая китайская игрушка "Сказок на ночь от Алёнушки", снимавшихся в этой же студии. Коротко взвыл динамик под потолком.
А сейчас, после суматохи первых минут захвата, все были какими-то обмякшими. Вопреки правилам, дверь в режиссерской комнате была открыта. Дверь в студию, белея свежим расщепом на месте выемки под язычок замка, тоже распахнута. Парень, яростно ругавшийся со Светкой в режиссёрке, сейчас торчал у неё за спиной и молча смотрел в коридор. Автомат в руках драчливого бойца, присевшего на корточки в углу студии, успокоился и уже не дёргался стволом на каждый звук. Женский визг там, в конце коридора, стих. Доносился лишь какой-то невнятный гул, напомнивший Андрею будничный звуковой фон телекомпании. Кто-то пробежал по коридору, тяжело бухая сапогами по сиреневому ковролану..
— Где? — запыхавшись, крикнули у самой двери. Похоже, бегал тот самый солдатик субтильной наружности, чуть было не пристреливший Кирилла.
— Бу-бу-бу… запирается… — донеслось из общего гула.
— Да нет там никого в рекламе, не видишь что ли?! — вот и Кирилл орёт в ярости. Сапоги затопали дальше, голос Кирилла стал глуше, удаляясь.
А в отделе новостей — там, дальше по коридору — о чём-то спорили, но не на повышенных тонах, а так… в духе обычной пятничной оперативки в 22–00, посвящённой разбору полётов за неделю под пиво и джин в баночках. Того и гляди по коридору пробежит розовощёкий умница Олежек и произнесёт стандартную пятничную призывную речь: "Эй, на кого ещё пивка брать? Тебе чего? Две сиськи? Двухлитровых? А бабло? Нет балабасов — нет спиртного! Эх ты, кулёма… гляди, даже свободный от денег Зёма полтинника не пожалел. А тебя жаба давит. Толстая, склизкая и противная жаба! Ну и пусть "пиво не пью" — а я пью? Водки возьму, значит! Ольга, вон, и то раскошелилась!"
— Как мне к вам обращаться? — повторил Андрей. — А, господа-захватчики?
В студии становилось жарко и душно.
— Он говорит, зови его "второй", - ожил динамик голосом Светки. — Они, блин, тут все по номерам: "первый", "второй", "третий"…
— На первый-второй рассчитайсь! — пробормотал Андрей.
— Конспирация, — сказал Роальд. Он вздохнул и, тряхнув своими красивыми сединами, решительно произнёс. — Курить хочется.
— Курите, — пробормотал "второй", - Мне-то что! А меня Володя зовут, — с неожиданным вызовом сказал он. — Да что ты колготишься, всё равно они уже знают! Про нас уже всем известно! — Он встал и на секунду повернулся к стеклу, за которым рассерженно жестикулировал подельник. Было видно, как светловолосый "первый" наклонился к микрофону режиссера. Видимо, он уже познал великую тайну технического общения со студией.