И вот тогда он спросил: «Иван, представь, что ты умный человек, который не один год топчет землю и побывал во многих передрягах. Скажи мне, предположим, ты попал на необитаемый остров, на котором растет много пшеницы. Ты всю жизнь будешь есть просто зерна? Тебе не захочется отладить себе комфорт? Упростить труд?»
Сначала Иван хотел сказать, что ему не привыкать к простому физическому труду и он не чурается черновой работы, но затем задумался.
Как давно он принимал баню? Как давно он спал на чистой выстиранной постели и ел хорошо приготовленную еду окромя последних дней, пока жил у Кулибина?
Чертовски давно.
Его тело привыкло носить грубую одежду, физически трудиться, но иногда так хотелось уйти от этого всего и отдохнуть. Да, ему однозначно хотелось на отдых.
И в этом была вся соль и суть. С того момента Иван старался вникнуть во все, что рассказывал Александр Кулибин, потому что в его словах крылись вещи, что приоткрывали тайны того, как работал старый мир, а значит, если все пойдет, как надо — будет работать и новый.
Но сейчас, когда Саша сказал, что собирается идти спасать племянницу царя — он не понимал. Ни сразу, ни через секунду, ни через время, занявшее у Кулибина пять шагов.
Единственное, что было понятно, что обстреливать отряд этих странных людей было опасно, потому что шанс случайно загубить племянницу Долгорукова был неиронично высок. В пылу сражения болты часто попадают туда, куда совершенно никто не целился и даже не предполагал, что так может случиться.
Выглянув из-за угла, Иван аккуратно зыркнул в сторону пятерки людей в сутанах с покрытыми головами. Они не видели его, что играло на руку, потому что сейчас у него была возможность осмотреть их более подробно: среди их группы самым уникальным казался мужчина, стоявший позади. Даже под одеянием было видно, что он обладает невероятно массивным телом, грузным, тяжелым.
Не зря тогда на дороге Кулибин указал на этот след, который выделялся отчетливее всех остальных и говорил, что в группе точно есть кто-то с весом более ста килограмм. На скромный взгляд Кречета тот человек, размером напоминавший деревянную цистерну для брожения пива, был значительно тяжелее, минимум еще на половину от озвученного ранее веса. То есть все добрых сто пятьдесят килограмм.
Еще один был высокий и худой, что создавало слегка комичный контраст на общем фоне. Он стоял во главе, явно сутулясь, словно стеснялся своего выделяющегося роста.
Трое оставшихся были плюс-минус одной комплекции и стояли по бокам, прижима друг к другу телами так тесно, что разглядеть, что было у них внутри — практически невозможно. И возможности убедиться в том, что Кулибин не сошел с ума тоже не было, потому что Шепот здесь уже медленно истощал мозги своим назойливым жужжанием.
Капля за каплей на темечко, как чертова пытка в темноте с завязанными руками и мешком на голове.
— Что он делает, — прошептал Олег, сидевший на корточках через полметра от Ивана.
Иван смотрел на Олега несколько долгих секунд, после чего вздохнул и сказал:
— Ищет решение возникшей задачи.
Меня заметили почти сразу, как только я показался. Покрытые капюшонами головы повернулись в мою сторону. Медленно. Неспешно. Я буквально ощущал на себе цепкие взоры, спрятанные в тенях, что щупали каждый сантиметр моего тела. Изучали. Сверлили.
— Простите, — сказал я, подняв руки в примирительном жесте, — я заблудился! Не подскажите, как выйти к городу?
Я сделал шаг в сторону сомнительных личностей, хотя желания сокращать с ними дистанцию не было ни на миллиметр. Заветный спасательный камень был обязан оставаться в поле моего зрения, чтобы успеть нырнуть.
Но они молчали. Ни один из таинственных сумрачных паломников не проронил ни слова, продолжая смотреть на меня. Это было понятно лишь по потому, что их капюшоны до сих пор были направлены в мою сторону.
— Мне просто нужна помощь, потому что я плохо ориентируюсь в пространстве! Если не хотите разговаривать, то хотя бы просто покажите в какую сторону идти, — развел я руками. — Этого будет достаточно.
Тишина. Я слышал лишь Шепот, собственное сердцебиение и дыхание.
Давай, пронеслась у меня в голове мысль, мать твою, пошевели телом и дай мне убедиться, что я не ошибаюсь. Разорвите свое кольцо и покажите мне, что у вас там внутри.
Они продолжали стоять неподвижно, вкопанные, как статуи, как чертов Стоунхендж, не ведя ни единым мускулом.
Я открыл было рот, чтобы сказать еще несколько слов, но тут случилось то, чего я так сильно хотел: мужчина, стоявший слева зеркально от меня, вытянул руку из рукава и указал ей в ту сторону, откуда они пришли. Бледная дряблая кисть, редко покрытая синеватыми пятнами, такими же…