— Огонь! — скомандовал Иван.
— Нет! — гаркнул я, — Долгорукова все еще там!
— Надо прижучить чертей, пока есть возможность! — выкрикнул Руслан откуда-то со стороны.
Но он тут же заткнулся, потому что зеленоватое свечение, просачивающееся из проржавевшего листа металла, приковало не только мой взгляд.
Трое из пяти… Мы заставили их разомкнуть кольцо, а значит Маргарита Долгорукова была под присмотром лишь двоих людей, но на что способны оставшиеся? Неужели они все маги? Тогда что это за магия такая, от которой у этого тучного человека такая сила в руках? Этот старый и ржавый лист железа мы не смогли бы сдвинуть даже всей компанией и лошадьми с места, а он поднял его, словно играючи.
Откуда-то позади раздался леденящий душу вой, заполнивший все пространство.
— Это еще что такое? — удивился я, потому что с каждой секундой вой равномерно превращался в целое хоровое пение неизвестных мне существ.
— Плохо дело, — сказал Иван, возникший рядом со мной. — Надо сматываться, пока есть время, иначе не успеем прорваться.
— Что это?
— Дикие твари леса, Саша, почуявшие кровь. И лучше тебе с ними не знакомиться. У нас есть не больше пяти минут, чтобы убраться отсюда, пока они не собрались в огромную невообразимую массу, что примчится сюда и устроит настоящий ад на земле.
— Бросить все⁈ — удивился я. — Компоненты, повозку и Долгорукову?
— Да, именно так! — гаркнул он, стараясь перекричать вой, поднявшийся до добротных девяносто пяти децибел, если не всех ста. Для сравнения — это как стоять в вагоне метро или находится возле играющего оркестра на сцене.
— Мы шли сюда с несколькими конкретными целями! — крикнул я в ответ. — Одна из них — спасти твоих людей. Чем она хуже их⁈
Он схватил меня за предплечье и подтянул к себе.
— Барон, если мы не свалим отсюда с минуты на минуту — спасать уже будет некого и некому, ты меня услышал?
Я смотрел на него в упор. Он на меня.
— Отсюда есть еще выход?
— Нет. Территория замкнутая, только один въезд и, соответственно, выезд.
Вой, лай и клекот поутихли, но вместо них появился другой шум, от которого холодело на душе не меньше. Звук топота множества пар лап, ломившихся прямиком через чащу леса, ломая сухостой, валежник, старые кусты, подминая груды высохших листьев.
И мощь этих мчащихся сотен или, может быть, тысяч лап была настолько великой, что земля буквально дрожала под ногами — даже ухо прикладывать не было необходимости, и так все ясно, как божий день.
Еще в тот момент, когда мы мирно собирали детали, я приглядывался к окружению и только и видел, что возвышающиеся холмы вокруг остатков города. Складывалось впечатление, что когда-то давно сюда приехали люди, стали просто рыть землю, ровняя площадку, раскидывая все вокруг, и по итогу получилась своеобразная насыпь, напоминавшая вал.
В старые времена подобные сооружения делались для обороны крепости, вот только бывшие жители этого города зачем-то спрятали свои жилища внутри. Может так пытались укрыться от сильных ветров, что могли дуть ранее или спрятать город от посторонних глаз, или бог весть по какой еще причине.
Но факт оставался фактом — вход и выход был из города только один.
Мой взгляд снова упал на солнечную панель, которая так и манила, но затем я перевел взгляд на стену дома, на которой она висела.
— Есть идея, — сказал я, сидя за своим укрытием, пока хламники продолжали делать редкие выстрелы по краям металлического листа бродячих рунных магов мелкого калибра, не давая им высунуться.
— Какая?
— Если мы толкнем как следует ту стену, где мы были с тобой недавно и должны были снять солнечную панель — она упадет почти под углом сорока пяти градусов, что даст нам возможность вместе с лошадьми вскарабкаться на возвышение и оттуда свалить. Да, придется бросить повозку, но, если выживем, сможем вернуться позже.
— Это сумасшествие! — крикнул Иван.
— Знаю, — сказал я. — Но те пять минут, о которых ты говорил, уже закончились.
— Иван, пахнет жареным! — крикнула Иша. — Что делать⁈
— Вперед! — гаркнул я, выскакивая из укрытия и перезаряжая на ходу самострел. — Не дайте им высунуться из укрытия! Вон к той стене с синей панелью на крыше!
Под вой и лай мы бежали, продолжая осыпать металлический лист болтами, но, судя по всему, маги были заняты спасением то ли своего самого главного в отряде, то ли по какой иной причине, но здоровяк закрывал тощего и длинного, что колдовал над ним, излучая зеленое свечение, и самого старца, ставшего бледнее молока.