— Точно, — сдавлено ответил Иван, явно силясь протолкнуть комок в горле. — Ни единой, мать его, тропинки.
— Ты можешь провести нас? — обратился я к существу. — Знаешь как отсюда выйти?
— Цк… Зн-цтк-аю.
— Проведи нас, — сказал я существу. — Проведи и тогда требуй у меня что угодно.
— Да что ты несешь⁈
Я выставил руку в сторону Ивана в виде раскрытой ладони. Сейчас было не до его навалившейся паники. Не до его злобы и отчаяния, которое давило вместе с памятью о пропавших друзьях и близких. Он не мог трезво мыслить. А я мог.
На весах были жизни десяти людей, включая Маргариту Долгорукову за которые я был в ответе. Не перед государем Алексеем Петровичем и не перед кем-то еще, а в первую очередь перед самим собой. Хламники доверились мне, Маргарита попала волей случая, но мы ее спасли, а еще конкретнее — я, приняв такое решение и уговорит всю группу, подставив под удар.
Значит теперь их жизни зависят полностью от начала и до самого конца от меня. И от того, какие решения я сделаю и приму.
И сейчас у меня было только одно верное решение, если я хочу, чтобы эти люди выжили — это доверится существу, которое знало этот лес, как свои пять пальцев, раз оно до сих пор оставалось живым.
— Все? — четко спросило существо без клекота и искажений.
— Да, — ответил я твердо. — Если выведешь нас отсюда и каждый член отряда останется жив и в здравом уме.
— Цк, — Леший смотрел на меня секунд пять, после чего перевел голову на Ивана и вытянул древесную лапу. — Тс-щлк. Друз-цк-я?
— Друзья, — подтвердил я, но Леший отрицательно покачал головой.
— Там. Щкс. Тцк. Пле-цк-н. Друз-цк-я?
— Нет… — прошептал Иван. — Они живы⁈ — выкрикнул он, привстав в стременах.
— Иван, успокойся, — прошипел я, плавно повернувшись вполоборота и заглянув ему в глаза. Наверное, он увидел в них что-то такое, что тут же сел обратно. Да, у меня бывали случаи в жизни, когда кто-то допекал и стоило мне посмотреть на человека — он терял дар речи. Очень редко. И надо было довести меня до ручки. — Угомонись, — сказал я с нажимом, осаждая мужчину.
Взрослый опытный хламник, а ведет себя, как первый раз на рейде в глубину дикого леса. Я понимал его чувства, но при всем при этом важно оставаться с холодной головой. Где гарантии, что этот древолюд с оленьим черепом не морочит нам голову?
Да никаких!
— Цк-да, — щелкнул Леший. — Жи-щлк-вы. Но не-тс-льзя.
Выбора не было, и я полностью брал ответственность на себя.
— Выведи нас, — сказал я существу. — А дальше поговорим.
Он снова наклонил голову подобно вороне, что рассматривала блестяшку. Это выглядело бы комично не будь устрашающе, потому что, признаюсь честно, вести разговор с оленьим черепом было слегка затруднительно и при этом не считать себя полоумным.
Но пока что мне удавалось.
— Щктс. Хоро-цк-шо.
Его голова развернулась вокруг оси, будто бы совершенно не была ни за что закреплена, отчего моя собственная челюсть чуть не вывалилась.
Я, конечно, видел как совы могут вращать головой спокойно на двести семьдесят градусов, но чтоб вот так — еще ни разу.
Леший что-то прощелкал, но я ничего не разобрал, однако жест маха рукой, призывающий следовать за ним, не различил бы, наверное, только слепой человек.
Я вернулся к лошади и вскочил в седло, придержав Маргариту, которая ойкнула, едва не соскользнув вниз.
— Идем, — обратился я ко всем. — Следом за мной и не отставать.
— Ты уверен? — обратился ко мне Иван, который сейчас выглядел побледневшим, почти что восковым. — Я знаю дорогу дальше.
— Ты слышал, что он сказал? — спросил я, ударив лошадь пятками в бока.
— Слышал, — прохрипел Кречет. — И мне это не нравится.
— Иван, — обратился я к нему, подъехав предельно близко. — Он помнит тебя. И ты помнишь его. Задай себе вопрос: если бы он хотел нас убить, или вашу группу раньше — почему не сделал это тогда?
Он не ответил.
— Он мог напасть и сейчас, но не сделал этого. Да, ты прав, это может быть ловушкой, но где гарантия, что твой путь, который ты помнишь сейчас не подстерегают другие жители этого чудесного места? Вас тут не было несколько месяцев, мой друг, поэтому у нас один шанс, — я положил ему руку на плечо. — Идем, надо двигаться дальше и выбраться отсюда побыстрее.
— Но ты…
— Я разберусь, — оборвал я мужчину на полуслове, потому что догадался, что он хотел сказать. Что будет со мной — не его ума дело, когда выйдем из леса.
— Цк. Идем!
Щелкнуло существо да так громко, что я даже вздрогнул. Звук напоминал хруст толстой ветви с лисьим тявканьем. Если бы я не видел Лешего, то даже бы не догадался.