Завал был старым. Насколько давно его соорудили — тяжело сказать и я даже не берусь предположить. Некоторые его составляющие настолько прочно срослись друг с другом, что разобрать их без кувалды и пары ломов — попросту невозможно.
Именно поэтому нам пришлось своими руками разбирать его в той части, где проблем было меньше всего. Да и сколько того пространства нужно было, чтобы дать возможность пройти лошадям и нам двинуться дальше.
Мало-помалу, кусочек за кусочком, кирпичик за кирпичиком. Мы вытягивали весь этот хлам, откидывая в сторону, пока не удалось сделать проход такого размера, чтобы лошади безбоязненно прошли через него одна за другой.
К сожалению, идеально не получилось, потому что наши уставшие скакуны чувствовали опасность, исходившую от Старого Города и идти в его сторону однозначно не хотели, но с уговорами нам удалось их провести, держа под уздцы.
— Бр-р… у меня мороз по коже от этого места, — протянул Руслан, поежившись.
Я видел, как он руками провел по плечам, словно разгоняя кровь.
— Не только у тебя, — пробурчал Иван.
Оказавшись по ту сторону баррикад, вид открывался еще более «живописный». Только на одном мосту хватало зрелища, о котором впору рассказывать потомкам: ржавые остовы неизвестных мне машин. Больших, средних, малых. Оборванные мостовые канаты, различный полиэтиленовый мусор и, что и удивляло и нет, обглоданные скелеты. И судя по тому, что я видел — они были человеческими.
Смею предположить по наросшему мху и прочей цвели, что лежали они здесь уже не просто большое, а огромное множество лет. И как они только не превратились в прах — одному богу известно.
Еще больше меня удивило то, что материала под ногами валялось такое необъятное множество, что просто обнять и плакать. Листы металла, пускай и ржавого, но вполне годного на вторичное использование. Отличные длинные куски балок.
Жаль только, что как бы я не старался заглянуть в машины в поисках проводки — ничего не было. Ни тонких медных проводов, ни микросхем, на которых должны были работать бортовые компьютеры. Либо это все давно вытянули и утащили, либо оно истлело и разошлось по ветру.
Был и третий вариант: в недавнем будущем люди смогли выдумать новый способ для датчиков обратной связи и анализа автомобилей, посему убрали все лишнее.
Но что тогда служило в качестве бортового компьютера? Какой элемент? Микроскопический блок со вшитым искусственным интеллектом, который следил за показателями? Но даже ему нужны были бы хоть какие-то измерительные приборы, чтобы собирать информацию и анализировать ее.
И пока мы шли через мост, я рассматривал все, что попадалось на глаза. Тонна полезностей, которым с легкостью можно найти применение хоть сейчас. Вот только теперь у нас ни повозки, ни возможности тянуть это добро до поместья. Живыми бы выбраться.
— Смотри, не отстают, сволочи, — сказала Рита, глядя на небо.
Я бросил быстрый взгляд, оценивая ситуацию. Птицы-падальщики действительно продолжали следить за нами, не прекращая кружить над головами. Некоторые из них изредка садились на столбы на мосту на дистанции, с которой быстро убить с арбалета не выйдет, и лениво наблюдали за группой, склонив головы.
— И не отстанут, — ответил я.
Потому что голодны. Потому что звери. Потому что тут их территория и они знают, как часто заканчивалась ситуация с заблудшими здесь путниками.
Только между нами была разница. Мы не заблудшие, мы знаем куда идем и зачем. Выйдя с моста, свернули направо и рысцой двинулись в сторону старых складов, чтобы сделать паузу и обезопасить себя от местных тварей, как мне казалось, точно захотят узнать, что за чужаки вторглись в их владения.
И если боязливые мелкие точно уже разбежались, зачуяв незнакомый запах, то вот покрупнее придут, пускай и немного попозже.
Старые склады встретили нас такой же обветшалостью, как и все вокруг. Древние здания обросли мхом, какими-то неизвестными мне лозами, на невысоких крышах довольно часто росли молодые деревца, пустив корни в старое покрытие.
Ни одного целого окна. Каждый проем смотрел на нас темнеющими провалами, в которых то и дело мелькали тени. Я бы с радостью хотел окрестить их «призраками», о которых здесь так любят гутарить, но каждый из этих «призраков» обладал красными глазами и не самыми приятными мордами.
Потянув одну из приоткрытых створок, я освободил проем. Скрип, который издал ржавый металл точно был слышен на всю округу, потому что мелкие птицы тут же сорвались со своих насиженных мест и улетели подальше, явно переждать переполох.