Матерь божья, слово-то какое выудил вычурное. «Консолидация». У меня брови чуть до вершины яблони не взлетели.
— Союз с Романовичем — это первый шаг. Пусть он думает, что это будет дуумвират. Равноправное правление двух царей.
Долгоруков усмехнулся, и в его глазах мелькнул хитрый огонек.
— Это будет дуумвират, Саш. Для Романовича это будет выглядеть именно так. По факту же он будет просто… генералом нашей объединенной армии. Сильным, умелым, но — мечом. А головой, принимающей решения, останусь я. А ты… ты станешь моей десницей. Моим главным инженером, стратегом, человеком, который даст нам то преимущество, которого нет ни у кого другого.
Он подошел ко мне ближе, его голос стал доверительным.
— Я понимаю твои сомнения. Но поверь, это единственный реальный путь. Путь к силе, к безопасности, к возрождению. И в этом союзе твоя роль будет ключевой.
— Забегая далеко наперед, я скажу, что это очень щедрое предложение с вашей стороны, государь, — ответил я, переваривая масштаб озвученных амбиций. Десница… это звучало серьезно. Не просто Первый Инженер, а нечто куда большее. — Но, позвольте, мне еще очень многое нужно сделать здесь, в Хмарском и в Великом Новгороде. Да и я даже план модернизации города вам еще не предоставил.
— Предоставишь, как он будет готов, — Долгоруков легко отмахнулся, словно это была незначительная деталь. — Не торопись с бумагами. Главное — суть. Ты проявил себя, Александр. Как человек недюжинного разума, несгибаемой воли и редкого таланта. Ты не просто инженер, ты — катализатор перемен. И я… наше будущее государство… нуждается в таких людях. Поэтому я и делаю тебе это предложение.
Он протянул мне свою руку, глядя прямо в глаза.
— Что скажешь, барон Александр Кулибин?
Глава 2
Я замер на мгновение, переводя взгляд с протянутой царской руки на его лицо, а затем снова на руку. Тяжелая, сильная рука человека, привыкшего повелевать. Рука, предлагающая власть, возможности… и бремя.
Десница… Мысли в голове гудели, словно запертый с пчелами улей, но я старался сохранять самообладание и не подавать виду.
Это доступ. Доступ к ресурсам, о которых я пока мог только мечтать. Возможность легализовать многие мои начинания, снять негласные, да и гласные запреты на «опасные» знания. Пускай Долгоруков и отменил Имперские указы тогда во время моего титулования, но оставалось еще очень много других постулатов, о которых я не знал, а они могли мешать моим потенциальным проектам.
Царь, как рычаг влияния на эту закостенелую систему, мог все исправить. Нужно лишь его направить, объяснить, убедить. Подать с выгодного ракурса, как для него, так и для государства.
Это, безусловно, выгодно. Очень выгодно для моих долгосрочных планов — Хмарское, Север, возрождение науки.
Но одновременно с этим… я почти физически ощущал, как на плечи готовится обрушиться огромная, неподъемная тонна обязанностей. Политика, интриги, ответственность не только за себя, но и за решения государя. Время, которого мне и так катастрофически не хватало, будет поглощено двором, советами, разборками…
И все же… отступать было поздно. Я уже слишком глубоко увяз в делах этого мира, этого царства, чтобы просто сказать «нет». Отказ означал бы не просто потерю уникального шанса, но и, возможно, крах всего, что я начал строить. Потерю доверия царя, а с ним — и его поддержки. Путь назад был, но после всего, через что мне пришлось пройти — такие мысли вызывали только внутренний смех.
Нет. Только вперед, принимая правила этой странной, опасной игры.
Я шагнул вперед и крепко стиснул протянутую ладонь. Рукопожатие получилось сильным, уверенным — возможно, даже слишком для барона, отвечающего своему государю. Я заметил, как лицо монарха лишь на мгновение дрогнуло, на нем промелькнуло мимолетное изумление — он явно ожидал больше сомнений, колебаний, возможно, попытки торговаться, но не такой быстрой и твердой решимости. Впрочем, он тут же скрыл удивление за привычной маской непроницаемости, лишь чуть крепче сжал мою руку в ответ.