Я отвернул голову в сторону, и убийца тут же бросился на меня с иглой, целясь в глаз. Выглядело это так, будто меня атаковал прозрачный фиолетовый туман — уж очень её атака напоминала технику Багиры.
К несчастью для убийцы, действовал он очень медленно. Я без проблем перехватил руку, выбил иглу и повалил его животом на землю, придерживая спину коленом. Вырваться из такого захвата у него не было и шанса. А уж когда теневые длани полностью окутали тело — и подавно.
— Давай хоть посмотрим, кто ты такой, — сказал я, снимая балаклаву с лица. К моему небольшому удивлению, убийцей оказалась длинноволосая девушка с рыжими кудрявыми волосами. То что это фанатик, теперь даже малейшего сомнения не осталось.
— Убей! Просто убей меня и покончи с этим! — злобно огрызнулась она. При этом её взгляд был полон ненависти ко мне.
— С чего бы вдруг? — спокойно ответил я. — Может расскажешь, чем я тебе не угодил? Ты так смотришь, будто я всю твою семью собственноручно вырезал.
— УБЛЮДОК!!! — от услышанного она заорала и забрыкалась ещё сильнее.
— Это как тебе мозги промыли менталисты… — вслух проронил я.
— Заткнись! Это ты их!..
— Максим! — а вот и подкрепление подоспело. Что-то они долго шли, могли бы и поторопиться. Правда их что-то многовато пришло за раз. Практически вся члены Ворона, и вдобавок наставник.
— Я живой. Снаружи как? — спокойно спросил я, заодно закрыв тенями девушке рот. Всё равно она только и делала, что пыталась кричать. На конструктивный диалог даже рассчитывать не приходилось.
— Никого. Кто-то поставил барьер вокруг твоего, который даже я разрушил не с первого удара, — ответил наставник и пальцем показал на девушку. — Я так понимаю, виновника ты уже поймал.
— Лучше скажите, вы её знаете? — с этими словами я поднял девушку при помощи теней на ноги, лицом к моим друзьям. — Ведёт себя слишком странно.
— Знакомое лицо… — щуря взгляд, сказал Вадим.
— Я её знаю, — неожиданно сказал Павел. — Оксана Гаврилова, первая наследница рода Гавриловых. Официально числится умершей. Отец хотел помолвить её с моим братом, но они не договорились.
— Теперь всё встаёт на свои места… — вздохнул я и обратился к Багире. — «Мне нужна твоя помощь. Надо запечатать её силу.»
Багиру уговаривать дважды не пришлось. Развеяв тени, она «нырнула» в тело девушки. Та даже не успела ничего осознать, как потеряла сознание. Мне пришлось её удержать рукой, чтобы она не упала головой на землю. Через пять секунд всё было закончено. Повезло, что у неё практически не осталось сил после нашей битвы. Вряд ли эту невидимость можно поддерживать долгое время, а ей ведь ещё до сюда приходилось добираться, чтобы её не заметили караульные лагеря.
— Так. Её силы я запечатал, — сказал я и стал раздавать приказы. — Принесите еду, воду и одежду. Если с ней кто-то знаком, пусть тоже приходит. У входа в мой шатёр пусть дежурят двое моих слуг посменно. Что касается информации — она на мне. Этим днём на операции действуете без меня. Далеко от базы не уходите. На этом всё.
Проснулся я из-за того, что девушка сидела на мне сверху и пыталась задушить руками. К её сожалению, из-за «покрова» она ничего не могла сделать. Тут даже бы Павел, приложи он всю свою физическую силу, не смог бы сломать мне шею даже ударом кулака, что уж говорить о удушении.
— И тебе доброе утро, — спокойно сказал я, смотря девушке в глаза. Только сейчас обратил внимание, что у её зрачков слабый фиолетовый отблеск. Похоже побочка от эфира.
— Убей меня и покончи с этим! — снова услышал я знакомую пластинку.
— Во-первых, я с девушками так не поступаю. Во-вторых, если бы ты так хотела умереть, то сама бы покончила с собой, пока я спал, — взгляд Оксаны ничуть не изменился. — Непохоже, чтобы тебе промывали мозги. Может расскажешь, чего ты так моей смерти хочешь?
— Ублюдок! Из-за тебя вся моя семья мертва! Мой отец, моя мама, мои братья и сёстры! Мой дом стал твоим! Ты отнял у меня всё, что было мне дорого, и ты ещё спрашиваешь, почему я хочу, чтобы ты сдох⁈ Ты грязный ублюдок, который не заслуживает ходить по этой земле! — такую ярость я даже у Гордеева не видел. — Ты хоть представляешь, через что я прошла⁈ — по её щекам потекли слёзы.
— Представляю. Хочешь верь, хочешь нет, я знаю, что такое потеря, — сказал я и запрокинул обе руки себе за голову. — Если думаешь, что я буду оправдываться перед тобой или доказывать, почему ты не права, и почему Гавриловы получили по заслугам, то ошибаешься. Еда, вода, одежда у тебя есть. Пока длится операция, будешь ходить с нами. Вёрёвками держать тебя не буду, но покидать территорию лагеря или конвой запрещаю. Даже не потому, что ты в теории кому-то сможешь что-то доказать — ты или замерзнешь, или тебя химеры съедят. Поверь, с ограничителем они тебя слушаться не будут.