— Долго? — предположил я.
«В Астрале нет такого понятия, как время. Могу сказать, что за это время создавались одни вселенные и схлопывались другие. Для нас это было всё равно, что если бы для вас прошла секунда. Ничтожное мгновение. Всё что мы делали, это следили за потоком душ, чтобы каждая из них попадала в свой мир, а не растворялась в пустоте. Однако затем пришли хаоситы. По силам они не уступали нам, первородным. Нам пришлось бежать и обратиться к вам за помощью. Я искал душу, что окажется сильнее любого хаосита. В тебе я увидел потенциал, и отдав часть силы молодому сородичу, рождённому благодаря твоим эмоциям, я отправил его к тебе. Он стал твоим верным спутником и как я вижу, до сих пор верно служит тебе.»
— Он не просто спутник. Он мой друг, — серьёзным тоном произнёс я.
«Хорошо. Главное, что я в тебе не ошибся. Ты первый из людей, кто смог одолеть хаосита. После тебя появились и другие, заставляя их ряды редеть. Влияние хаоситов слабело, и я, что скрывался в людских мирах, наконец смог исполнить план».
— Подожди. Если другие убивали хаоситов, то что во мне такого особенного? — не понял я.
«Их души были сильны, но ты оказался единственным, кто смог сохранить мою силу и переродиться. Благодаря Михаилу Дмитриевичу Романову был построен механизм, что притянул твою душу в этот мир. Всё прошло не так идеально, как хотелось бы, но ты справился. То ядро в тебе — это твоя запечатанная сила. Как только я освобожу её, ты станешь даже сильнее, чем в прошлом. Всё что тебе останется — принять мою силу, отыскать механизм и закончить начатое».
Мысленно я обрадовался, что наконец у меня появилась возможность вернуть былую силу. Убийствами химер на это могло уйти годы, которых у меня попросту не было. Сейчас же всё иначе.
— Подожди, как ядро вообще может быть моей запечатанной силой? Разве она не служит для магии? — недоумённо спросил я.
«Ядро маны — это мутация души. Хаоситы долгое время влияли на людские миры, чтобы приспособить их к изменённому эфиру. Люди именуют его маной, однако принцип работы всё тот же. Я сделал так, чтобы твоя сила никуда не исчезла, использовав мутацию себе на пользу.»
— Вот оно что. А зачем вообще было так заморачиваться с мутациями? — этот вопрос давно не давал мне покоя. Пожалуй ещё с того момента, как я попал в этот мир.
«Во-первых, чтобы люди больше не нуждались в нас. Мои сородичи были категорически против магии, боясь, что они окажутся не нужны и их превратят в химер. Были те, кто отказывался от договора. Это посеяло раздор в наших рядах. Во-вторых, таким образом им легче собирать из миров эфир. Даже обычное убийство мага позволяет химерам забирать из них ману, как это делают мои сородичи с эфиром. Всё что им нужно, это только очистить его для примесей.»
— А для чего хаоситы на вас напали? — я заметил, как Феникс тяжело фыркнул дымом.
«Этого я не знаю. Они оказались слишком горделивы, чтобы рассказывать нам о своих планах. Прости меня, герой разрушенного мира».
— Нет. Это я должен быть благодарен за помощь, и что несмотря на всё, ты не бросил попытки спасти свой и наш народ, — покачал я головой. — Только не называй меня героем разрушенного мира. Эти воспоминания — только мои воспоминания. Я не хочу их обсуждать с кем-то или чтобы мне о них постоянно напоминали. Можешь называть просто Максимом.
«Хорошо, Максим. Скажи пожалуйста, душа последнего наследника рода Пламеневых поделилась с тобой, что случится, как только ты меня освободишь?»
— Я знаю, что дракон почувствует твоё отсутствие. Именно поэтому мне понадобится твоя помощь. Даже если я верну свою силу, там будут другие химеры. Я не смогу сражаться и с бедствием, и с колоссами, и с фанатиками одновременно. Тем более большинство моих фамильяров пали в бою. Всего с тремя я не смогу сражаться так, как раньше.
«Взамен этого ты сможешь использовать ману, создавая заклинания из воздуха. Ты станешь подобен мне. Как только поймёшь, как контролировать эту силу, то превзойдёшь прошлого себя даже с тремя фамильярами. Тем более каждый из них уникален. Максимум, с чем у тебя возникнут сложности — адаптация. Телу придётся привыкнуть к новой силе, как и твоим фамильярам».
— А что насчёт тебя? Как быстро ты восстановишься после того, как я тебя освобожу? — спросил я.
«Не знаю. Могу лишь сказать, что я сделаю всё возможное, чтобы усилить твоих союзников.»
— Хорошо. В таком случае давай начнём твоё освобождение.