Кинжал врезался в деревянную дверь в сантиметрах от лица Ольё, и тот, мгновенно поняв намёк, бегом покинул комнату.
Лай тяжело вздохнул. Что бы ни имел в виду ректор, в одном он был прав: пока парень остаётся предводителем восстания, необходимо думать не только о себе. И если этот Фео — Феоф — достойный человек, то сделать его королём было бы проще простого… Размышляя над этим, Лайфастер подошёл к приоткрытой двери и выдернул из неё кинжал.
— Только приехал, а уже портишь казённое имущество? — знакомый голос заставил всё внутри сжаться, и парень перехватил оружие поудобнее, готовясь снова пустить его в ход.
— Снова ты, — Лай толкнул дверь, чтобы встретиться взглядом с рыжеволосым наследником престола, который уже избавился от несчастного плаща.
— Кажется, сама судьба благоволит мне, — хмыкнул Фео, распахивая дверь в свою комнату. Чёртову единственную комнату на том же этаже. — Зайдёшь на минутку?
Парень убрал кинжал и едва кивнул. Он захлопнул за собой дверь — ничего ценного внутри всё равно не осталось, и следом за мужчиной вошёл в чужие апартаменты. Абсолютно идентичная его собственной комната, однако здесь чувствовалась рука аристократа: ковры, книги, большая кровать, оборудованный для учёбы стол… однако без излишеств. Лай даже удивился, как ловко сумел Фео сохранить баланс между комфортом и вложенными деньгами.
И пока Лайфастер с интересом осматривался, мужчина стоял рядом, даже не шевелясь.
— Почему принц решил обучаться магии, а не политике? — парень повернулся, спокойно заглядывая в чужие глаза.
— Почему лучший фехтовальщик в стране преподаёт магию — для меня тоже сплошная загадка, — шепнул Фео, внезапно опускаясь перед ним на колени. — Лай… если я могу так тебя называть. У каждого из нас свои секреты, и я не стану настаивать на раскрытии твоих. Но ты хотел бы…
— Да, — тихо ответил он, отворачиваясь.
Чужие руки отыскали ремень на его брюках, а затем медленно приспустили их до колен. Осторожные прикосновения пальцев сводили с ума — Фео точно знал, что делает, и когда его рука обхватила член Лая, тот только беспомощно застонал, зарываясь пальцами в чужие длинные рыжие волосы. Движение руки показалось ему резким и почти болезненным, но следом за болью пришло и удовлетворение… парень снова выдохнул стон, едва в силах справляться с собой.
Это не походило на собственные прикосновения, на те скучные ночные игры, которыми он доводил себя до финиша только потому, что уже не мог терпеть…
— Фео… — выдохнул Лай, и внезапно его член осторожно взяли в рот.
У него не осталось цензурных слов, поскольку чужой язык доводил до исступления, мешал думать и превращал тело в податливое желе — беспомощность и пугала, и возбуждала ещё сильнее.
— Быстрее… — он прикрыл глаза, и мужчина действительно ускорился, насаживаясь на его член ртом… ещё мгновение — Лайфастер кончил и отступил к стене, тяжело дыша.
Он знал, что такое бывает. Ему множество раз говорили, что минет — нечто действительно прекрасное, но парень и представить не мог, насколько… его подкашивающиеся ноги были лучшим доказательством. А затем Фео навис над ним и поцеловал, и Лай прижался к нему, дрожа и словно умоляя о продолжении.
— Я могу сделать тебе ещё приятнее, — чужой голос напоминал змея-искусителя, и до ужаса хотелось поддаться ему, позволить всё и только…
— Нет, — парень тяжело дышал, но не отступал и не выпускал этого едва знакомого человека из своих объятий. — Я только сделаю то же для тебя и уйду. Больше ничего.
— А если я попрошу чего-нибудь другого? — хриплый шёпот Фео сводил его с ума.
— Хочешь, чтобы тебе вставили? — иронично приподнял одну бровь Лай.
— Хочу сделать это с тобой, — мужчина зубами слегка прикусил его шею, явно желая оставить яркую красную отметину. — Я хочу тебе вставить, мой маленький учитель.
Лайфастер, который считал, что его сложно смутить, внезапно покраснел. Он всегда думал, что сможет быть «сверху», поскольку сильнее своих партнёров, и даже одна мысль о том, что кто-то хочет обладать им в таком ключе… Это пугало. И каждое размышление о подобном сводило с ума.
— Я не… — парень со вздохом замолчал — сформулировать предложение было выше его сил.
— А если вот здесь? — Фео рукой скользнул между его нагих ног, касаясь внутренней стороны бёдер. — Никакого проникновения, если тебе это не по душе.
Он должен был отказаться. Всё это шло в разрез с теми правилами, которые парень для себя устанавливал; он считал, что быть «нижним» — унижение, что те, кто позволяют себя трахать, — просто шлюхи, и… и ему ужасно хотелось, чтобы мужчина сделал это с ним. Но страх не позволил бы прямо сказать «да». Не сейчас.