— С дороги! — крикнул кто-то, и сквозь просвет в толпе Лай увидел, как девушку, несущую корзинку с товарами, толкнули в плечо.
Хрупкая фигурка рухнула в пыль, выронив покупки, а виновник произошедшего, одетый чересчур броско для настоящего аристократа, только громко рассмеялся, указывая на неё:
— Что за неуклюжая девка! Кто теперь возьмёт её замуж?!
Девушка, собиравшаяся подняться, теперь только беспомощно разрыдалась, растирая по лицу полоски грязи. Толпа гудела. Сложно было разобрать, это одобрение или порицание, но Лай как никто чувствовал желание стоящих вокруг ударить зазнавшегося торгаша… А тем временем кто-то отделился от толпы, выходя вперёд. Высокий рост, ярко блестящие на солнце рыжие волосы — парень тяжело вздохнул, наблюдая за тем, как Фео опустился на корточки и принялся что-то говорить пострадавшей.
— А ну пошёл прочь! — виновник разборки упёр руки в бока и воинственно взглянул на него.
— Кажется, Вы не совсем понимаете, что означает слово «этикет», — мужчина выпрямился и спокойно взглянул на незнакомца, яростно размахивающего руками. — Или обижать слабых теперь вполне допустимо?
— Простолюдины не считаются за людей, это всем известно, — фыркнул тот, скрестив руки на груди.
— Принесите извинения за то, что Вы сделали, — губы Фео сошлись в тонкую линию, и Лай понял, что происходящее вполне может дойти до драки…
— Не стану, — хмыкнул наглец, — и Вам сейчас покажу, что защищать таких, как она, — дело абсолютно неблагодарное!
Лайфастер был едва ли не единственным, кто видел, как этот человек быстрым движением достал из-за пояса кнут, а следующим — замахнулся на своего противника. Можно было вмешаться. Скорость и рефлексы позволили бы Лаю предотвратить то, что вскоре случиться, но он только отвернулся: Фео должен был получить по заслугам. Не потому что защищал слабого; нет, но этому человеку пора было уяснить, что раз собственных способностей недостаёт даже для своей защиты, то спасать другого человека — дело абсолютно бессмысленное.
Это только им обоим яму выроет…
На мгновение показалось, что мужчина заметил движение кнута и даже начал творить заклинание. Лай прищурился, усиливая зрение магией… схема была ужасной. При наличии среднестатистического запаса маны Фео попросту не умел создавать плетения, а ещё делал это чересчур долго, чтобы это могло помочь ему в реальном бою. Просвистев в воздухе, плеть обрушилась ему на плечо.
Это было больно. Парень прекрасно знал, насколько больно — его не раз пороли в детстве, прививая таким образом «послушание», однако рыжеволосый наследник стерпел, спокойно глядя на человека, который опустился до издевательств над женщиной.
— Можете ударить меня столько раз, сколько хотите, — Фео поднял руки, демонстрируя полное отсутствие оружия. — Но Вы не должны издеваться над девушками. Какого бы положения они ни были.
Лай поморщился. Теперь он вполне понимал, почему этот человек, по возрасту совершенно неподходящий для магической академии, отбывал наказание вместе с первокурсниками. Его речи… зажигали сердца. Далеко не каждый член королевской семьи мог говорить хотя бы вполовину так же хорошо, как Фео, и если бы, надев корону, мужчина вышел на площадь, люди тут же склонили бы перед ним головы, готовые отправиться хоть на край света.
Сумасшествие. Парень улыбнулся, развернувшись и направляясь прочь, — он не собирался вмешиваться. Пусть другие помогут девушке и осудят наглеца; основную работу Фео всё равно уже выполнил.
Он вернулся в академию ближе к полуночи. Весь день проторчав у тех или иных прилавков, Лай выяснил всё, что требовалось, и теперь, забравшись на замковую стену, чтобы не объяснять страже, каким образом оказался снаружи, не проходя контроль, размеренно шагал по ней, глядя на внутренние постройки свысока. Можно было заглянуть к Ольё — тот всегда радовался возможности поболтать, но тянуло парня вовсе не к ректору. Вчерашнее… тело прекрасно помнило обжигающие прикосновения другого человека. И жаждало продолжения. Это желание было почти что соразмерно страху позволить Фео всё, потому Лайфастер и не торопился обратно, пытаясь по дороге принять столь необходимое решение.