Я же схватил дубинку и начал молотить их. При всем при этом моя собственная голова еще горит, а теперь горят и ноги. Хана шапке и перчаткам. Сорвать бы шапку, но на это нет времени, дубиной можно бить только двумя руками. Она слишком массивная для одной. Как только выдалась свободная секунда – сразу сорвал горящий факел с головы. Горящий некромант – и смех и грех.
А! Собачью шерсть мне в нос! Я же некромант, какого черта я дерусь дубиной?! Позже разберусь, сейчас нужно добить последнего, который убежал в комнату. Четверых в коридоре убил довольно легко, сказалась их паника, горение и преимущество в росте. А еще адреналин от горящей головы, голод и злость. Первое, что я сделал, после расправы над четверкой – вытащил из огня останки страдающей и после смерти крысы и несколько раз укусил горячущую крысу и тут же заорал от боли, но мясо проглотил.
Начал неистово мотать тушкой на вертеле, пытаясь остудить ее. Мясо жесткое, жилистое, но вполне съедобное. Разум вернулся ко мне, когда я съел около половины тушки. Хух, не наелся ни разу, но жизнь вне опасности, язык только распух от ожога.
Голова одновременно болит, чешется и печет. Перчатки пали в неравной схватке с раздирающими их ногами и огнем. Ноги, кстати, тоже обжег, но не так сильно, как голову, нижняя часть штанов сгорела. Интересно, волосы отрастут, или я теперь буду с лысиной?
С такими неуместными мыслями я вошел в соседнюю комнату. Гоблина нашел во втором рукаве комнаты. Он кинулся на меня из темноты, в руках у него были деревянное копье и щиток. Я размахнулся и зарядил по нему, как по бейсбольному мячу. Гоблин успел подставить щит, только это его не спасло. Рука со щитом дрогнула, пропуская удар дальше. Голова зеленокожего дернулась, но он все же ткнул в меня копьем. Я почему-то инстинктивно попытался отбить его ногой, из этого ничего не вышло, но я уже успел второй раз замахнуться дубиной. Ударил на этот раз слева направо. Промахнуться было сложно, но я это сделал. Зеленый воспользовался этим и встал на ноги, но я, снова инстинктивно, ударил его в стиле «спарта» и опрокинул на спину.
Замахнулся дубиной над головой и со всей дури опустил ее на гоблина. Он испустил дух, а меня окутало синее сияние. Мозг мой утонул в спокойствии, и, одновременно с этим, блаженстве. Почти мгновенно перестала болеть обожженная голова, ноги, язык и даже руки, побитые отдачей от дубины. Похоже, что я заработал уровень.
Призыв
И как потратить очки характеристик? Мне бы вкинуть пяток в выносливость! Регенерация нужна, аж кричит.
Все же вернулся к костру, подбросил дровишек и попытался вызвать интерфейс, из этого ничего не вышло. Может, в игре все работает как задумано, кроме вызова интерфейса? Бывает такое, ну провтыкали. Если так, то должны починить в самое ближайшее время. Забавно, если и тестеры все застряли.
Так, нужно проверить что у гоблинов на стоянке.
Вонища тут стоит неимоверная, прошлый раз забегал под адреналином и не заметил масштабов. Как же это гадко, желудок тут же начало выворачивать. Питательное мясо крысы пытается покинуть мое тело. А-а-а, нет! Такие мысли не помогают.
Я зажал рот и побежал к двери, подальше от источника запаха. Зажал нос и снова приблизился к стоянке. Ужас, аж глаза слезятся. На полу расстелены грубо выделанные шкурки, щепки и немного соломы. Шкурки крысиные. Размеры некоторых шерстяных трофеев внушают. Это сколько ж мяса было в этой крысе?
Больше всего шкурок сосредоточено там, где спал гоблин со щитом. Похоже, это был их лидер. Тоже мне главнюк – завалящий пояс и деревянное оружие. Хотя, на щите очень удобно сидеть, как раз по размеру моей пятой точки.
Я порылся в их пожитках копьем, которое для меня по размеру, как два жезла гаишника. И сделал это не зря. Нашел кольцо, нож и несколько кожаных фляг. Нож плохонький, у меня лучше. Кольцо тут же надел на палец, но никакого эффекта не почувствовал. Главное руку к лицу не подносить теперь. О, а такой стартап во время ковидной эпидемии зашел бы! Фляги брать побрезговал, как и шкурки – пахнут отвратительно. Рад, конечно, за хороший врожденный иммунитет и терпимость зеленых к вони, но тут наши вкусы расходятся. На слове «вкус» меня снова чуть не вывернуло.