ул за угол. Стоило прикинуть, хватит ли сил, но момент явно не располагал. - Э, те че надо? - быстрее всех среагировал второй подросток – недовольно выглянул из-за своего друга. - Девочку отпустите, - спокойно попросил Влад, приближаясь к Тане. Та глядела на него с сожалением и нескрываемой тревогой. - Ох, а ты че, типа защитник что ли? Не маловат ли? - пошутил здоровяк, глядя на свою почти полную копию. Они противно загоготали, довольные развитием событий. - Я не собираюсь с вами драться. Отдайте ей сумку. Пожалуйста. - Ты попробуй забери, щегол. Беляев оглядел незнакомых парнишек. Ему вмиг стало некомфортно. В голову пробрались запоздалые мудрые мысли - можно было позвать кого-то из учителей или одноклассников. На крайний случай, найти кого-то из старшеклассников, которых обучала его мать. Они бы точно помогли. Что он один сможет сделать? Мальчишка сглотнул, физически ощущая, как две огромные фигуры нависают над ним. Странно, что такие были в их школе, но в семье ведь не без урода. Не самые приятные люди, так при том еще и с явными криминальными задатками. - Отдай ей сумку и отпусти, иначе я сообщу об этом всем напрямую директрисе, - четко и громко проговорил Влад, держа спину максимально прямой. Он боялся. Бесспорно, эти парни внушали страх - их вид говорил только о том, что они могут свободно нарушать любые правила, если захотят. В том числе ударить его, не страшась последствий. - И че? Типа, думаешь, тебе поверят? - Поверят. Моя мать работает здесь довольно давно. Я знаю весь учительский состав лично, а с директрисой чай пью на выходных, - для убедительности мальчишка чуть поднял подбородок. Это не было правдой, по крайней мере, про директрису, но они не могли этого знать наверняка. Подростки переглянулись, интересуясь мнением друг друга. Оба на миг показались сомневающимися, однако, попытки отделаться от незваного гостя не бросили. - Даже если так. Нам до этого дела никакого нет, иди, жалуйся. Ябеда. Влад поспешил ответить, глядя на хулиганов теперь изучающе. - Если бы это было так, вы бы не завели Таню так далеко от оживленного коридора. У тебя костяшки сбиты, дрался недавно. Могу поспорить, что ты этим часто занимаешься, значит, имеешь какие-то проблемы. И вообще, вы оба точно не впервые в такой ситуации, в таком случае любая жалоба может стать для вас последней в этой школе. Огромный парнишка замялся. Оглядел сообразительного ребенка сначала растеряно, а потом со злобой, оскалившись. Видимо, не желая рисковать, кинул сумку под ноги Тани и с угрозой двинулся в его сторону. Мальчик замер, будто приросший, не в силах двинуться. Даже руки держались ровно по туловищу. Дыхание участилось, ноги дрожали, с трудом удерживая вес тела. Мозг никаких указаний о побеге не давал. Незнакомцы прошли рядом, нарочно толкнув Влада в бок по очереди. Тот оба раза пошатнулся, прикрыв глаза от неожиданного грубого взаимодействия, но более - никак не среагировал. Едва голоса стихли, Таня кинулась к нему, позабыв о сумке, которую так долго отбивала. Она прижалась к недвижимому телу, руки обвили тонкую шею. Не плакала и даже, наверное, не переживала - просто была благодарна, что все закончилось хорошо. Защитник смотрел на пол, где лежала сумка с разбросанными около нее учебниками. Они легли, пачкая белые листы о грязную плитку. Рядом - оранжевый пенал-книжка и длинная розовая линейка. Влад моргал, бегая глазами от одного предмета к другому, не осознавая, что с ним говорят. Кровь так громко била в ушах, что остальные звуки померкли. - ... осторожнее. А то плохое что-то случится, - голос Тани по нарастающей пробился сквозь пелену. - Да. Да, конечно, - рвано кивнул он. Слух вновь притупился, улавливал лишь часть информации. Девочка опустилась на корточки, намереваясь собрать содержимое сумки. - Они... знаешь... на первом этаже? Мама... чтобы я Нине... что папа... Это сложно объяснить... он... из-за брата... я говорила? Никита... так зовут... а теперь он взял... и... там... представляешь? Я бы так не смогла. Уж... но... мы... и... д? В... д? Влад? Мальчик тряхнул головой, пытаясь вернуть себя в настоящее. Ему почему-то стало физически плохо, а это редкое явление. - Все в порядке, - он спешно сел рядом, собирая выпавшие тетрадки. - Так что там Никита? Таня, увлеченная рассказом о брате, снова затараторила. Влад насильно сглотнул, пытаясь смочить пересохшее горло. Наверное, больше всего в этой жизни он боялся только физической боли. Мысли о том, что она была так близко всего минуту назад, заставляли его снова и снова погружаться в себя. Закончив, ребята вышли из закутка. Беляев проводил подругу к ее кабинету и пообещал встретить позже, чтобы проводить на остановку. Уже по дороге к нужному кабинету вспомнил, что опять должен был пойти домой с мамой. Отказываться от собственного предложения не стал, просто решил разобраться с этим потом. Уже после уроков Таня прибежала сама. Предупредила, что на прошлой перемене приехал ее папа, и они с Ниной поедут домой с ним. Владу оставалось только дождаться Веру Павловну. *** - У мамы в тот день было много уроков и репетиторство, так что она отправила меня домой одного, - мужчина впервые улыбнулся так, как улыбался всегда. Такой вид был знаком Роману слишком хорошо: губы Вампира изогнулись в подобии злобной насмешки, глаза засверкали от внутреннего пламени. - И я пошел. По пути меня поймали те малолетние гавнюки. Чуть не сломали нос, раза три пнули в живот. Тогда же мне впервые заехали по лицу. Не самое приятное воспоминание из детства. *** Влад пришел в себя, когда солнце уже садилось. Он не падал в обморок, просто сидел под забором какого-то здания, пытаясь отойти от шока и боли. Глаза видели слабо, в них упрямо плясали черные пульсирующие точки. Пытаясь двинуться, мальчик неизменно сходил на слезы - боль в животе казалась адской. Его тошнило, мышцы будто были облиты железом, горели, тянулись к земле под собственной тяжестью. Он не помнил, сопротивлялся ли в нечестной драке, говорил ли что-то - видимо, от стресса его помять полностью стерла эти отрезки воспоминаний. Хотелось лечь и уснуть. Понимая, что больше сидеть нельзя, Влад огляделся. - Родители будут волноваться, - почти беззвучно шепнул он себе. За спиной, вдали от высокого забора, разглядел контуры своего рюкзака. Рядом в знакомом хаосе распластались учебники и тетради. Зажмурился. Повернулся сначала на бок, потом встал на четвереньки и попытался выпрямиться. Это далось ему с трудом. Всхлипнул. Вдруг стало слишком одиноко. Почему никого нет? Не подпитывать подобные мысли было невозможно, но Влад старался - по пути к воротам прокручивал в голове какие-то сторонние ситуации: вот мама сидит утром за столом, откидывая за плечо длинные волнистые пряди. Такая светлая и красивая; вот папа смеется, смотря какую-то телепередачу. Влад тоже смеется, хоть и не видит ничего забавного в такой странной шутке - ему нравится быть причастным к веселью родителя; вот они все вместе в цирке. Канатоходец идет под куполом, ориентируясь на красный огонек впереди. И он сейчас, как тот канатоходец, медленно продвигается вперед, к красному огоньку. - «Уже поздно. Дома ждет мама. Папа, наверное, тоже». На миг ребенку даже показалось, что все складывается хорошо. Возможно, его краткосрочная пропажа сможет сплотить родителей и те помирятся. Может, они, наконец, поймут, что их сын уже давно все замечает, не смотря на попытки оставить его маленьким. Мама всегда обращалась с ним так, а он позволял. Это ведь не плохо? Она просто выражает свою любовь. Влад остановился у ворот, схватившись за железный прут. Слеза скатилась с кончика носа, когда он зажмурился. Через несколько секунд прибавил шаг, игнорируя боль, и вскоре быстро собрал учебники. Повторяя прошлый раз, поднялся и теперь уже двинулся в сторону дома. Радовало, что идти было не далеко. Маленькая фигура в темном костюме медленно ковыляла по улице. Скрюченная, она выглядела еще более крошечной и хрупкой. Шаг за шагом. Ребенок думал только о доме и родителях. Там было безопасно. Там мама, сильный папа. В некоторые секунды ему казалось, что никакой физической боли и вовсе нет, только в груди что-то давило. Хотелось сжаться и просто поспать, забыть эти противные лица. Влад остановился передохнуть и провел рукой под носом - там от чего-то противно щекотало. Подняв руку к свету уличного фонаря, он разглядел на пальцах собственную кровь. Красную, такую же, как обычно, но что-то в ее виде заставило мальчишку брезгливо поморщиться. Вытирать руку о форму не хотелось, поэтому он просто пошел дальше, намереваясь помыть ее дома. Снова шаги. Вот уже видно родную пятиэтажку. Внимание привлекли темные окна квартиры, но все странные мысли были тут же откинуты. Привычный путь отнимал в этот раз в куда больше времени и сил. Подъезд, с трудом и новым потоком слез преодоленные лестницы. Нужная дверь. Влад прислонился к стене и надавил на звонок. Послышался характерный, приглушенный звук. Никто не открыл. Позвонил еще раз. Снова тишина. Тогда он достал ключи из кармана портфеля, думая, что родители просто не слышат. Просто не слышат - вот и все. Такое бывает. Поворот ключа. Дверь открылась со странным скрипом - такого раньше не было. Это все контраст с гнетущей тишиной внутри. Беляев вгляделся в темноту. Большие комнаты казались пустыми. Он какое-то время пытался высмотреть там хоть что-то, однако, не разглядев никакого движения, решил, наконец, войти. Оставил сумку у стены, не спеша разулся. Его соз