ведь есть родственники. Почему они не взяли к себе? - Никому не нужна обуза. Единственной надеждой оказалась родная тетка, но у нее и своих проблем достаточно накопилось: одна тащила на себе ребенка и глубоко пожилого больного отца. Сами понимаете. Стоит отдать должное, она покупала мне какие-то вещи, подарки на праздники и отправляла деньги каждую неделю. Суммы были довольно неплохие. Ей в карман шло, конечно, больше. Мое наследство тоже. Не знаю, каким чертом. Насколько помню, изначально квартира принадлежала их с мамой родителям, но вдаваться в это нет смысла. Столько лет прошло. Ни тогда, ни сейчас, я не держу на нее зла. *** Обычный осенний день начался для Влада слишком рано. На улицы наползала розоватая утренняя дымка, когда он подскочил на постели от очередного кошмара. Мокрое тело непослушно вело, разум не спешил возвращаться в реальность. Одни и те же кадры висели перед сонными глазами, насильно заставляя ребенка вспоминать самый ужасный день его жизни. Горячая ладонь легла на грудь и сжала футболку в районе сердца, пока Влад моргал, в слепой надежде привести себя в чувство. - «Мама лежала на полу. Такая старая комната… Это не наша квартира. И папа был какой-то другой… Он радовался. Это не правда». Заснуть больше не вышло. Через несколько часов мальчик сидел на самой последней парте кабинета истории, у облезлого подоконника, покрытого белой краской, и смотрел, как за стеклом тряслись рыжие листья. Они с трудом держались на тонких ветках, словно из последних сил. Потоки поворачивали их, кружили, подкидывали, оставляя лишь на секунду, чтобы потом повторить весь круг действий. На фоне что-то говорила учительница. Она редко обращала внимание на всех ребят, и уж тем более на новенького, который для всех в этом классе был всего лишь чужаком, одним из многих приходящих и уходящих детей. Мальчишка мало думал о том вечере, когда потерял обоих родителей. Точнее, не думал вовсе. Его мысли, что странно, крутились около Тани и тех двух старшеклассников, пытавшихся отобрать ее деньги. Сколько там было? Несколько сотен? Столько стоит жизнь целой семьи? Ведь, не заступись он за Таню, те двое не поймали бы его после уроков, он не опоздал бы домой, и отец попросту не сумел бы сделать это. Влад был уверен, что папа не поступил бы так у него на глазах. Точно не стал бы. Может, если бы Таня не маячила перед ними каждую перемену… Или же, если бы просто отдала им эти деньги… Если бы он не вмешался… Если бы мама не задержалась… Если бы… Если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы, если бы… Его размышления прервал звонок с урока. Стулья и парты мигом зашевелились, подняв в воздух глухой шум: по выкрашенному деревянному полу стучали и скрипели металлические ножки мебели. Дети начали увлеченно переговариваться, игнорируя учительницу, которая не закончила объяснять новую тему. Та даже не стала ругаться по этому поводу, просто замолчала и покинула кабинет, взяв с собой лишь телефон. - Ага, я его видела сегодня утром, - две девочки говорили совсем рядом. Они сидели через проход от Влада, поэтому тот, к своему большому стыду, частенько слушал их разговоры. Раньше он такого не делал, но в последнее время абсолютно невольно стал вникать в чужие жизни и беседы. Видимо, из-за сильного одиночества. - Реально? И что, и что? - Да ничего. Это в арке было, которая переходная, ну ты поняла, рядом вот здесь. Сразу узнала его. - Опять не подошла? - В том-то и дело, что я уже подходила. Он че-то разговаривает, дружелюбный такой, улыбается, а по факту ничего дельного и не отвечает, все время темы как-то обходит. Зубы заговаривает, даже незаметно. Вторая девочка громко засмеялась. Влад от этого смеха заметно скукожился, на лицо наползла маска пренебрежения. Его действительно напрягали местные нравы: девочки казались излишне вульгарными, а мальчишки поголовно глупыми и не видящими дальше чужого кармана. - Так ты не слышала, что он с учительницей… того… С Еленой Дмитриевной? - Слышала, только мне кажется, что это не правда. Он правильный какой-то для этого. Тупость. - Да не, мне Ира рассказывала, что сама видела. - Да мало ли, кто там что сказал. Принц точно такого не сделал бы. Ну бред же, сама подумай. Ты его видела? Зачем ему какая-то тридцатилетняя старуха? - Юль, ей нет тридцати. Слова девочек вдруг притихли, оставаясь звучать где-то на фоне. Перед столом Влада возникла сбитая фигура одноклассницы. - Э, Беляев. Че сегодня отдашь? Давай только без выпендрежа. Влад нехотя поднял на нее глаза. Те все время тянулись к земле, как магнитом, держать их выше, чем ровно перед собой, казалось почти невозможным. Свет от белых ламп под потолком тут же ослепил, заставив сощуриться. - Че молчишь? - У меня нет ничего. - Да ладно. Давай посмотрим. Она обошла стол и пихнула мальчишку, чтобы тот пересел на соседнее место. Окружающие обратили внимание на эту ситуацию лишь на секунду, а потом вновь вернулись к своим делам. - О, Беляев, рюкзак же есть, а у меня как раз старый порвался. Карие глаза нехотя перескочили на потрепанную сумку. Словно ведомый какой-то силой, Влад снял ее со спинки стула и не спеша вытащил все содержимое, пока в голове буднично крутились старые мысли. - «Таня же тоже могла так сделать. Отдать и все. Почему она не отдала? Чего так боялась? Неужели, было настолько жалко расставаться с этими рублями?» Уже пустой рюкзак он потряс над партой, освобождая от обрезков бумаги, фантиков и карандашной стружки. - «Почему же так? Почему? Я же хотел просто помочь. Все ведь было в порядке». Взгляд снова уперся в кривые доски на полу. Закончив, мальчик не глядя протянул рюкзак однокласснице, которую происходящее почему-то не на шутку удивило. - Ну ты, Беляев, лох. Э, ребят, - закричала она, обернувшись к классу, - вы если че-то захотите – у Беляева просите, он просто так отдаст. Те, казалось, отнеслись к выкрику безразлично, снова погрузившись в разговоры. Девочка усмехнулась повторно, теперь уже без злобы, будто хотела что-то сказать, но вместо этого поднялась и удалилась за свой стол, где безразлично свесила добытую вещь на свободный уголок спинки стула. Какое-то время внимание Влада было направлено в ее спину, пока мысли о только произошедшем не растворились в потоке одних и тех же рассуждений. - «Я не должен был помогать. Не должен был. Не должен». Он осторожно смахнул мусор на себе на руку и выбросил в урну. - «Я вечно делаю все неправильно. Почему я такой?» Оставшиеся два урока он точно так же молча и понуро отсидел в своем углу. Затем взял учебники в руки под ядовитые реплики школьников, и направился прочь из здания. Дорога была долгой. Осень казалась пока еще теплой, а пробивающаяся тут и там рыжина только добавляла ощущения уюта. Ветерок обдувал выбившиеся из-под тонкой шапки русые волосы, и Владу приходилось каждый раз как-то изворачиваться, сгоняя их с лица. Они неприятно щекотали нос и застревали в длинных ресницах, а поправить их было сложно – руки заняты тяжелой стопкой книг. Пряди лезли в глаза. Ветел поднимал пыль и хлестал ею по лицу. Руки ныли. - «Почему я такой? Это моя вина». Влад зажмурился, игнорируя застрявшие меж сжатых век волоски. Сомкнул челюсть. Замедлился. - «Это моя вина». Он вдруг почувствовал тяжесть в плечах, те ныли, как от многократных отжиманий, прямо до слез. Не в силах побороть откуда-то взявшуюся слабость, мальчишка завернул во двор, где надеялся найти место, чтобы присесть. На детской площадке очень кстати пустовала старая скамейка. Влад оставил учебники рядом, для надежности придавив их лежащим под ногами кирпичом, а сам сел рядом, осунувшись. *** - Я тогда, кажется, проревел часа три, - подметил Вампир безразлично. Он изогнул бровь, неохотно пытаясь припомнить никому ненужные детали. – Ко мне даже бабушка какая-то подходила, спрашивала, все ли хорошо. В общем, я был не очень доволен своим положением. Потом в Дом вернулся, сразу спать лег. Двойки хватал – будь здоров, потому что уроки не делал. Но, как вы уже могли понять, мне было плевать от слова совсем. *** Следующий день вышел ничуть не лучше предыдущего. Утром Влад скинул все нужные для учебы предметы в какой-то пакет и направился в школу. Там словил очередную порцию насмешек и получил очередную плохую оценку. - Беляев, домашняя работа где? – поинтересовалась пожилая учительница английского. – Ты же на прошлом уроке хорошо отвечал, почему ничего не принес? - Простите, - блекло ответил он. – Не сделал. Влад кожей чувствовал на себе заинтересованные взгляды учеников. В одном кабинете сидели не только ребята из его класса, но и на год старше – им поставили слитный урок из-за заминок с преподавателями. - Не в первый раз уже, - разочарованно припомнила женщина. Она осматривала журнал, помахивая у расчерченного листа синей ручкой. – Придется двойку ставить. Тут уже ничего не поделаешь. Мальчишка кивнул, после чего горько вздохнул. Этот неуместный жест выглядел, точно рваное движение угасающего механизма, теряющего возможность функционировать, но воспроизводящего привычные ему действия из последних сил. Среди кучи взглядов Влад почувствовал чей-то определенный. Очень тяжелый и пронизывающий, но не как игла, а как поток энергии. Странные ощущения заставили его поднять глаза и пробежаться ими по присутствующим. Обладатель того самого взгляда нашелся в толпе старших ребят. Это был крепкий мальчишка с жесткими черными волосами и темно-кари