- Как скажешь.
Музыка из зала грохотала за стенами, вызывая весьма яркие воспоминания у обоих. Это только ухудшало положение. Он неловко, с весельем в голосе, прокашлялся, а она демонстративно отодвинулась, вызвав у него приступ издевательского смеха. Долго молчать не вышло.
- Почему именно ты?
- Что «я»?
- Почему именно ты мне понравился? Я тебя ненавижу. Ты ужасный, отвратительный. Ты всех ненавидишь, ни с чем и ни с кем не считаешься, странный какой-то… Эти твои пафосные речи, костюмы, садистские замашки…
Влад смотрел перед собой, слушая эмоциональную речь, полную негодования, и почему-то улыбался. Слабо, скромно, словно боялся спугнуть девушку бурной реакцией. Он не воспринимал всерьез ничего из того, что звучало. Остановился на первом вопросе и, когда Аня закончила, в полной тишине прохрипел:
- Ты мне тоже нравишься. Если что.
Снова молчание. Характер этой паузы определить было куда сложнее. Беляев не мог унять своих чувств: ему было очень хорошо. Аня повернулась к нему всем телом, отставив мартини в сторону.
- Ты вообще слышал, что я говорила?
Он слышал. Не дав себе передумать, подался вперед, сделав то, что давно хотел - поцеловал. От неожиданности она не сразу смогла его оттолкнуть, а он далеко не сразу поддался.
- Что ты делаешь? – шепнула девушка, пытаясь дышать чаще, чтобы успокоить зачастившее сердце. Лицо, волнующее его, все еще находился неприлично близко.
- Изменяю жене.
- Но почему?
- Потому что хочу.
Снова касание губ. В этот раз медленнее. Влад проверял. Хотел почувствовать, что Аня не сопротивляется. Страдает, потому что чувствует то же самое, что и он.
Ранить Розу не было целью - никто не заслужил оказаться обманутым. Она не сделала ничего плохого. Была добра, терпелива и всегда старалась сделать его самого лучше. Влад понимал ее. Это хорошее дело, но… Разве кто-то хочет быть насильно измененным? Конечно, всякие чувства должны получить взаимный отклик, так он считал и все, что она отдавала, возвращалось к ней. Ради этого приходилось черпать из другого ручья. А Аня поступала так, как у бандита не хватало смелости – не шла против себя ради чего-то.
Несправедливо требовать от человека делать то, чего он всегда избегал, но Владу очень хотелось знать, что она ломалась ради него, как он ломал себя ради других. Хотелось настолько, что наступил момент очень четкого и почему-то радостно-горького понимания.
Он отстранился. Оглядел искривленное плачем лицо, заботливо смахнул с него горячие слезы.
- Мне так жаль ее, - тихо сказала Аня, снова всхлипнув.
- Я знаю.
Притянул ее к себе, пряча голову с короткими рыжими волосами под челюстью. Затем снова поднял, повторив поцелуй, в этот раз короткий.
Вместо продолжения просто обнял. Его улыбка не гасла. Счастье ощущалось очень ярко, но накрывалось непробиваемым куполом реализма. Безнадежность от очевидного развития событий била по самому больному. Влад вдруг осознал свои чувства и печально усмехнулся им.
Будущего нет.
Теперь стало понятно, почему девушка каждый раз так улыбалась, когда встречалась с ним взглядом.
Ему не хотелось сломать ее, ему просто хотелось любви. Причинять боль тому, кого ты ценишь – величайшая ошибка.
Аня тоже поняла это.
Обручальное кольцо на до боли знакомых и родных руках жгло ее кожу, каждый раз напоминая о том, кому принадлежит этот мужчина. Она хотела его. Не тем желанием, которое утоляла в плотской близости, ее разъедало желание обычной, человеческой любви. Просыпаться и засыпать вместе, жить под одной крышей, деля завтраки, обеды, ужины, просмотры фильмов и будничные заботы. В шутку ругаться из-за цвета зубных щеток или того, кто будет выгуливать собаку. Видеть его каждый день. Носить такое же кольцо, которое в этот раз не слетит с ее пальца.
Аня прижимала к себе Влада и плакала от осознания, что он никогда не будет принадлежать ей.
Так несправедливо.
Она знала его лучше остальных. Понимала, поддерживала, жалела, чувствовала. Его жена не вызывала в Ане чувство ненависти, напротив, была глубоко ей симпатична. Было бы прекрасно, если бы Роза обрела свое счастье.
Только вот это не Влад.
Он сейчас рядом с ней.
Влад провел рукой по плечу девушки и легонько ущипнул, заставив нахлынувшие мысли рассеяться.
- О чем ты думаешь?
- О тебе.
- Лучше поговори. Подумаешь, когда меня не будет рядом.
Ей хотелось запечатать этот момент в голове, чтобы возвратиться к нему завтра и вспомнить, насколько было спокойно. Влад хотел того же, но оба понимали – никаких воспоминаний не хватит, чтобы перекрыть боль.
***
- Думаю, Роза в тот вечер уже подозревала о моей… Хм… Ментальной измене? Но не хотела говорить и вообще хоть как-то поднимать эту тему. Все происходило одним образом до рождения ребенка. После него ситуация поменялась.