Нам ещё с детства рассказывали про то как святое слово влияет на тело которое его нанесли, ведь как не странно всего можно нанести на тело всего три слова и четыре подтекста под каждым из слов. Само слово если нанести без подтекста, оно бесполезно, например у меня и человеков, есть слово «жизнь» с двумя подтекстами. А сами подтексты бывают двух типов, те что работают сами и те на которые мы влияем своей волей, вот слово «жизнь» с одним подтекстом давало бы просто крепкое здоровье, с двумя уже способно исцелять серьёзные повреждения, но если нанести всё четыре подтекста то убить такого воина очень трудно, один на один вообще не реально, но если у нас был бы один подтекст воли, то мы могли немного изменить внешность, цвет кожи, цвет глаз и волос. С двумя подтекстами воли мы можем укрепить свою кожу и кости, сделать ногти острее и прочнее. Рааэссказывали что с четырьмя подтекстами воир смог изменять своё тело так как захочет, я сама не видела а лишь слышала. В общем что я поняла из рассказов про подтекст. Говорят у владык на теле есть всё три святых слова, с четырьмя подтекстами под каждым. Но это лишь слухи.
Вообще отряд Щвитлова был весёлый, много шутили, судя по смеху, помогали друг другу и даже я неосознанно пропиталась симпатией к ним. Когда я грустила они старались меня поддерживать, хоть я и не понимала и половины их слов, но в них чувствуется поддержка и доброта, такую которую редко встретишь на просторах Красной пустыни, и это грустно. Для их я старалась быть полезной, собирала дрова, добывала воду и старалась учить их язык. Как я позже заметила я стала неволей держаться рядом с Женей, он был не против и как не странно не пытался меня трогать в отличие от того кого называют Щкин, но раз я врезала ему и он отстал, что радует, ведь он мне не нравится, а вот Щвитлов… ну я бы меньше сопротивлялось, а может и вовсе… хорошо что из-за цвета кожи не видно как у меня горят щёки. Было что-то в нём, что подкупало, такая непоколебимость и полная уверенность в себе и своей правоте.
Кажется я опять раскраснелась. Рядом шёл, тот кого называли Щимëн, он самый добрый в их отряде, к ему идут за советом и он охотно помогает. Сначало он посмотрел на меня а потом на Щвитлова, улыбнулся мне и кивнул в сторону Жени, и подмигнул. Ой кажется я ещё больше раскраснелись.
Как то в один из вечеров Женя сидел возле костра и что то читал, это оказались записи их товарища которого принесли в жертву, помню тот день, он его вывели из клетки и он вышел с высоко поднятой головой и даже плюнул в лицо главе деревни, который его ложил на алтарь, мнение воиры пропитались к нему уважением, но его это не спасло, а жаль. Вот во время чтения его заметок выпало письмо, сначало он хотел его убрать назад но посмотрел на меня протянул мне одно из них я не долго думая начала вчитываться, благо мама обучила меня грамоте, и то что я там прочла было удивительно, похоже там описывался мир человеков, их политика, устройство мира, что из себя представляет сам человек и про то что этот мир подходит идеально, и нет, войну с ними там не слова, а скорее договориться, и как это сделать. И то что "почву уже подготовили", и то что план «исход» можно воплотить в жизнь, кто из сородичей решил покинуть свой мир и уйти к человекам. А кто?
— Что там — спросил Щветлов кивая на письмо в моих руках.
Хм, как бы ему сказать что бы понял.
— там вы всё человеки, ваша жизнь, ваша и… ис… — пытаюсь вспомнить слово.
— История
— Да, мы воиры иди к чечовеки, необходим дом.
— Они собираетесь воевать с нами?
— нет — я махаю головой — говорить, просить.
— Ага значит вы хотите к нам. — Женя задумался — ну если твои сородичи не будут пытаться навязать свои правила, и тащить на алтари всех и вся, да и то…
— Кому вы идти — спрашиваю я.
Сначала Щвитлов не понял о чем я, а потом кивнув и начал чертить что то на земле.
Ага вот так он наверно отмечает Красную пустыню, ага а тот та деревня с которой меня спасли, а вот это скорее всего проклятый город, а это что?! Река? Ну сейчас там просто ручей, ага показывает как мы идем, вдоль реки и доходим… О святое слово, они идут к «тем что за стеной».
Глава 12 Свадьба!?
— Вот и снова этот долбаный мёртвый город, — тихо говорю ребятам, — значит так, булки не расслабляем, по описанию того француза, где-то тут не далеко могут быть эти мрази, так что смотрим в оба, хотя они могли и свалить, но береженого бог бережет.