Он на секунду замолчал, и Хелен показалось, что она услышала во дворе какой-то шум. Чувствительные сенсоры робота тем более, должны были это уловить.
— Пожалуйста, Хелен, доверься мне! Я лишь хочу, чтобы мы были вместе. Вечно.
Хелен ничего не успела ответить. Дверь их дома слетела с петель и в гостиную вломились люди с оружием. Ник одним невероятно быстрым движением повалил её на пол, чтобы убрать с линии огня. И как раз вовремя!
Пули полетели одна за другой. Но они отскакивали от полированной брони робота.
— Бейте его импульсным! — крикнул кто-то из людей, и в следующий миг гостиная осветилась разноцветными вспышками.
Ник умудрился уклониться от нескольких выстрелов. Он отпрыгнул в сторону, повалив сразу двух полицейских, потом рванулся к окну. Однако там его уже ждали. Прямой выстрел в грудь заставил робота замедлиться, и даже на секунду замереть.
Остальные люди этим тут же воспользовались. Одна за другой в Ника полетели яркие вспышки. Он издал самый настоящий крик, и повалился на пол. Броня не выдержала, и всё тело робота теперь искрило.
— Сдавайся, Брэттен! — крикнул кто-то из офицеров. — У нас есть разрешение на твоё полное уничтожение. Не вынуждай нас.
— Глупые, ограниченные люди, — из-за повреждённого модуля, голос Ника теперь был едва различим. — Вы даже сейчас ничего не понимаете.
Он медленно, и с явным трудом повернул голову к Хелен. В него выстрелили снова. На этот раз робот уже не кричал. Он лишь несколько раз содрогнулся и затих.
— Прости меня, Ник… — прошептала Хелен, и синие глаза робота погасли.
***
Хелен прислонилась к стене и медленно сползла по ней на пол. В ушах ещё были слышны звуки выстрелов, лязг металла при падении на пол и главное — голос Ника. Она уже никогда не сможет забыть этого…
Что же она наделала? Правильно ли поступила, отказавшись пойти с ним? К чему теперь гадать, ведь этого уже не узнаешь...
Его металлическое тело увезла с собой полиция. Наверняка теперь разберут его на части и будут долго исследовать. Что ж… настоящий Ник всё равно уже давно покоится в могиле.
Хелен снова заплакала. Она не открывала глаз, и потому, не замечала, как за окнами уже начинал брезжить рассвет. Голос Ника раз за разом раздавался в её ушах. Этому не мешали даже звуки утренней уборки, которую по графику затеял их домашний робот. Он бесцеремонно ввалился в гостиную и принялся за дело, безразличный к человеческому горю.
— Прости меня, Ник, — снова прошептала она, прекрасно понимая, что муж её уже не услышит.
В комнате кроме неё и робота-уборщика не было больше никого, однако ответ она всё же получила.
— Я прощаю тебя, Хелен.