В этом месте женщина расплакалась. Билл прижал ее к себе, пытаясь успокоить. Женщина же, сквозь слезы продолжила свой рассказ:
— Когда я выбежала из дома, парень резко повернул в мою сторону. А из дома следом за мной шла моя подруга… и тоже хромала! Но передвигались они недостаточно быстро. Я убежала от них. Прибегаю домой, хочу рассказать твоему отцу, но смотрю — он лежит… не знаю, может без сознания… но только кровь на полу… и на шее… и слышу — шатается кто-то по дому… хорошо, что у нас общий рубильник недалеко от входа находится… я потушила его. Но на улицу не ушла… побоялась этих двоих… да и черт его знает, сколько их там теперь таких ходит. Ведь парень мог не только мою подругу покусать… и его, вероятно, тоже кто-то укусил… хорошо, что они… в темноте… видят не лучше, чем мы… и не догадываются заглядывать за мебель и под столы…
Дальше был только плач. Билл попытался успокоить ее:
— Тише-тише… всё… всё как-то… мам, подожди… так это папа там наверху лежал?
— Да, он.
— Так он что — кровью истекает? Блин, надо бы ему помочь!
— Нет, Чарли.
— Мам… я не понял…
— Чарли, ты что — плохо слушал? Папу твоего… покусал… один из этих… тварей.
— Мам, да ты чего?! Папа кровью истекает! Ему помочь надо, — Чарли тут уже немного начинал не понимать ее. Даже если она была ему не матерью, а его мнимому отцу — не женой, то играя свою роль, она должна была хотя бы притвориться, что ей не параллелен этот человек. Тем более, если «отец» по-настоящему истекал кровью, то о каких вообще ролях могла быть речь.
— Чарли, пожалуйста, тише… слушай… слушай! Если бы со спасением твоего отца не был связан риск встретиться не только с тем… кто его покусал…
— Мам, ты вообще о чем? — хотя тут он уже немного лукавил. Билл понял, о чем она говорила.
— Чарли, цепочка событий… парня, кто-то укусил, он стал кусаться сам, укусил мою подругу, теперь и она кусается. Папу твоего покусали… значит…
— Значит, и он будет кусаться… мам, что ты тогда предлагаешь? Подождать, пока папа не превратиться в одного из них?
— Чарли, тут вопрос не в ожидании, он все равно превра…
Она оборвала речь на полуслове и прислушалась. Билл тоже прислушался. Чьи-то шаги наверху гулом отдавались в потолок подвала. Немедленные и неразмеренные.
— Кто это? — почти неслышно спросил Билл.
— Не знаю, — одними губами ответила мать.
Билл уловил еле заметное движение женщины. Кажется, она была чем-то вооружена.
— Эй! — послышался голос сверху. — Есть кто дома? Живые есть?
— Этот явно нормальный, — прошептал Билл.
— Мы не можем быть уверенны, — также шепотом ответила «мать».
Незнакомец тем временем уже явно понял, где могут скрываться люди, открыл дверь в подвал и стал спускаться. Женщина направила на него то, что держала в руках. Это был то ли пистолет, то ли какой-то мини излучатель. В темноте было плохо видно.
— Эге-гей, есть тут кто? — вопрошал незнакомец медленно спускаясь по лестнице. Он, судя по всему, тоже держал в руках оружие.
Уловив движение, незнакомец молниеносно повернулся в их сторону, направив одновременно и ствол, и фонарик, который держал во второй руке.
— Ага, вот вы где!
— Не подходи к нам! — воскликнула «мать».
— Что с тобой женщина? Ты не узнала меня?
— Узнала, — злобно ответила «мать». — В этом-то и проблема.
— Проблема? А разве у нас есть…
— Ты говорил, что больше никаких смертей не будет!
— О! О! О! Тише ты! А я и не нарушал слова…
— ДА?! А ЧТО ТОГДА ТВОРИТСЯ У НАС В…
— Тихо-тихо… мать… замечательного ребенка… не надо так бушевать… Все скоро закончится… Я сейчас схожу и вызову команду эвакуации и…
— Вызовешь команду эвакуации?!! А ОБЪЯСНЯТЬ ТО, ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ, ТЫ КАК БУДЕШЬ?!!
— Никак не буду. Я понятия не имею, что происходит.
— То есть, не было в городе лабораторий по производству химического оружия?
— А это тут причем?