Мое сердце пропускает удар от страха.
– Не стой, – Пес раздраженно дергает за поводок и тянет вперед. – Эти твари медленные, когда начинают гнить. Поэтому двигайся.
И я послушно иду рядом с ним, изредка оборачиваясь: оставлять позади мертвецов страшно. Но Пес прав, шаркуны медленные, они только пересекают дорогу, когда мы уже сворачиваем с улицы.
Мы выходим к дороге, ведущей прочь из города и идем на обочину. Там, накрытая маскировочной сеткой и кустами, стоит машина.
– Садись.
Мы с Псом практически не разговариваем. Он только и делает, что командует, а я даже не хочу слышать его голос. Переднее сиденье пустое, а вот сзади, все заставлено пакетами и какими-то коробками. Не задавая лишних вопросов, я сажусь, и уже через минуту мы едим прочь, объезжая брошенные на дороге автомобили.
Это невероятное. Я открываю окно и высовываюсь наружу. Поток воздуха бьет мне в лицо и я смеюсь.
– Как хорошо, – шепчу себе под нос, жмурясь от удовольствия. Как же давно это было, как долго я не получала простое удовольствие от поездки. За окном разросшиеся деревья, кусты и трава сливаются в зеленое пятно, и у меня перехватывает дух. Мы едим очень быстро, не беспокоясь ни о чем вокруг. Я вспоминаю дом. Отец любил поездки за город и ночевки в палатке. Был ли шанс, что он жив? Что моя мама была в порядке?
– Как…– я собираюсь с духом и пытаюсь заставить себя говорить. Страшно даже взглянуть на Пса, он вызывает дикий прилив паники. Но собравшись с силами, у меня получается задать нормально вопрос. – Как такие медленные зомби могли привести к такому хаосу и убить столько людей?
Пес молчит, он выбивает какой-то ритм на руле. Его перчатки с металлическими пластинами выглядят угрожающе, и полностью меня гипнотизируют. Я даже не сразу слышу его запоздалый ответ:
– Эти твари быстрые первые два месяца после заражения. Как дикие звери. А потом у них начинают гнить раны. Глаза вытекают первыми, поэтому они практически все слепые. И становятся такими медленными. А когда это только случилось… Это было адское зрелище. Да и половина зараженны были не из-за укусов.
Пес замолчал, его пальцы теперь спокойно лежали на руле. Я не решалась что-то спросить.
– Я видел это однажды, – он внимательно следил за дорогой. Я не могла видеть даже его глаза. – Я помог одному парню эвакуировать его семью. Мы пришли в безопасное место, в огромный производственный цех. Толстые стены, подвалы, никаких окон. Идеально. Я даже помог им проверить всех присутствующих на укусы. Но через два часа, одной девушке стало плохо. Она выхаркала свои легкие прямо на бетонный пол. Ее парень замешкался ровно на секунду. И все. Все превратилось в кровавую баню. Это зараза проявлялась внезапно и случайно у огромного количества людей. Вот ты на военной базе и у вас под контролем, а ночью один человек из казарм полностью заражает всю часть.
Оставшийся путь мы едим в тишине.
– Будь хорошей девочкой, – предупреждает меня Пес, когда сворачивает с главной дороги. Мы едем по грунтовке, и это то почему я явно никогда не скучала. Машину трясет, меня кидает в разные стороны. Но стоит мне заметить длинный металлический забор, как я воодушевляюсь.
Впереди явно живут люди. Пес останавливается у забора и ждет. Ничего не могу поделать - мои пальцы принимаются теребить поводок ,и я нервно поглядываю на Пса. Тут кто-то живет. И пусть именно Пес меня сюда привез, вера во спасение не тает. Вдруг хоть кто-то за меня заступиться?
Тяжелый металл отъезжает в сторону, и мы въезжаем вглубь ограды. Первое, что я замечаю - это оружие. Мужчины ходят вокруг ворот и каждого из них есть либо ружье, либо автомат. Второе – вокруг одни мужчины, не видно ни одной женщины.
– Зови, Старика, – крикнул Пес, глуша машину. Вокруг собиралось все больше и больше людей, прибежали двое мальчишек лет десяти и принялись заглядывать в окна.
– Ты сегодня не один? – к нам подошел парень, чуть старше меня. Он был одет в выцветшую красную майку и джинсы с маслянистыми разводами. Он посмотрел на меня, на секунду его взгляд задержался на ошейнике, и губы изогнулись в улыбку. – Так вот кто жрет это чертово варенье.
– Чего столпились как при пришествии, а? – все тут же засуетились, заскрипели ворота закрываясь. Мужчина, лет сорока или больше, встал перед капотом и Пес вышел. Он пожал новоприбывшему руку и поздоровался: