Он вдруг вскинулся, остро глянул на меня и пружинисто поднялся. На губах у него возникла мучительно знакомая ассиметричная улыбка. Когда он двинулся ко мне, я даже не попыталась уклониться, так и стояла, как загипнотизированная. Артём по-хозяйски притянул меня к себе и, прихватив затылок растопыренной пятернёй, стал целовать. Я испытала смутное ощущение дежа вю. Артём некоторое время терзал мой рот вдруг затвердевшими, напряженными губами. Потом на секунду оторвался и непривычным для себя полузнакомым глуховатым голосом пробормотал:
- Эстрелла моя…
И всё встало на свои места. Я решительно отстранилась.
- Признаю, - сообщила я ему. – Ты – талантливый лицедей. Только он говорил кьерида…
Я видимо изменилась в лице, потому что Артём тут же принялся просить прощения. Но я не злилась. Удивительное дело, я испытала что-то вроде восхищения. Проделано было великолепно.
- Давай своё шампанское, - сказала я. – Голодный?
- В некотором смысле, - буркнул Артём.
- Бутербродами обойдёшься? – поинтересовалась я.
Он усмехнулся.
- Полька!
- Да поняла я, поняла! – разозлилась я. – Тебе что, женщин целого мира не хватает? На тебя после сегодняшнего эфира станут пачками вешаться!
- Всякие шалавы, - пожал он плечами. – Нормальные женщины от меня шарахаются как от чумного.
Я засмеялась от неожиданности.
- Это что ещё за чушь такая?
- Да уж какая чушь, - буркнул он. – Наташка меня сглазила!
Артём цветисто выругался в Наташкин адрес и сказал:
- Давай свои бутерброды!
Поедая их с отменным аппетитом, он поинтересовался, почему я не пью шампанское.
- Желаю отметить свой дебют! – развязно добавил Артём.
- Ну, тогда открывай, - вздохнула я.
Короче говоря, мы уговорили с ним эту бутылку, и Артём снова принялся поглаживать мои коленки. В этот раз он был упорный и без конца менялся, будто примеривал на себя разные образы.
- Вернись, - попросила я. – Хочу нормального Артёма.
Эти мои неосторожные слова послужили спусковым механизмом. Он брякнулся передо мной на колени, обхватил за талию и принялся, чуть ли не мурлыкая, обцеловывать мои руки и кожу в расстёгнутом вороте блузки. Но, в конце концов, Артем психанул:
- Какого чёрта ты такая ледяная, дева?!
- А нечего меня так пошло домагиваться! – отрезала я.
Он яростно выдохнул и сел на пятки.
- Ну не может быть, чтобы ты была совсем фригидная, Полька! Что он делал такое, что ты от одного взгляда на него заводилась, как пропеллер?
От неожиданности я засмеялась.
- Это было так заметно?
- Не то слово! – пробурчал Артём. – Мы все буквально погибали от зависти…
У него были такие шальные глаза, что я поспешно попросила помочь мне установить ёлку. Артём тяжело вздохнул и велел принести инструменты. Мы с ним долго канителились, сооружая крестовину и придавая новогоднему дереву устойчивое положение. Когда всё было сделано, Артём уселся на пятки и сообщил:
- Услуга была платная!
- Так нечестно! – рассердилась я.
- Я такой, - объявил Артём и опрокинул меня на палас здесь же возле ёлки. – Говоришь, так же как рыжую тебя? Сюда? И сюда?
Он поцеловал меня сначала в шею, потом в ухо. Это было приятно. Я начала потихоньку отвечать на поцелуи. В процессе несколько раз звонил телефон, но Артём пресекал мои рывки. Он уже почти ничего не говорил. Его руки были уже где-то у меня под юбкой и сражались с нижним бельём. В это время сначала позвонили, а потом сильно застучали в дверь. Ощутимо запахло паникой. Я начала вырываться.
- Тихо, не дергайся! – рыкнул Артём.
- Идиот! – завопила я. – А если с кем-то беда? А если это Егорка? Или родители?!
Кончилось тем, что я непроизвольно, но точно попала ему по самому больному месту.
- Вот дура, - простонал Артём, скатываясь с меня.
Я вскочила и, поправляя на ходу одежду и волосы, помчалась к двери. Это были всего лишь Лариска и Юрик.
- Что с тобой? – завопил Юрка. – Мы звоним, ты не отвечаешь! А свет горит! Мы испугались!
- Мы помешали? – тихо спросила Лариска.
Я оглянулась. Артём приковылял в прихожую и теперь растопырился в дверном проёме, огромный какой-то и крайне недовольный. Вместо ответа я представила его Лариске, но она уже узнала и залепетала что-то невнятное. У неё был такой счастливый вид, что Артём снизошёл. Он сложил своё артистичное тулово в полупоклон, чмокнул Ларискину ладошку и что-то заворковал. А Юрка немо и яростно уставился на меня.
- Раздевайся и проходи, - сказала я.
- А зачем? – нагло спросил он. – За мою задачку ты ведь не бралась…
- Нет, - сказала я. – Мы устанавливали ёлку.
- Что? – не понял Юрик.
Артём, который стаскивал с Лариски её пальтишко, повернулся к нему и отчётливо произнёс: