- Глядишь, - сказал он. – Отечественный автопром получит своего Форда, ну или кто там теперь самый модный конструктор автомобилей?..
Игорь хмуро буркнул, что к машинам у него свой счёт, но обещал подумать..
По вечерам мы оставались с мамой одни. Мама спускалась со своего этажа, или я поднималась к ней. Нас пытались гонять наглые няньки, но папа побеседовал на эту тему с заведующими отделений, в которых мы с мамой числились. Не знаю, что подействовало, папины хлопоты или наши с мамой взятки младшему персоналу. Мы переправляли нянькам практически все наши гостинцы с апельсинами и печеньем. Так или иначе, нас оставили в покое.
В один из вечеров мама рассказала мне, что было, когда мы с Юркой не вернулись с пикника. Естественно, она начала звонить. Сначала мне, потом Юрке, потом Станиславу. Никто не ответил. Мама побежала в милицию. Там посмеялись и сказали, что мы объявимся утром, что загуляли просто и всё. У них, дескать, это обыкновенное дело. А на следующий день, когда мама дошла до начальства, попробовали запеленговать мобильники, но оказалось, что все они выключены. Вот тогда и начались поиски, безрезультатные поначалу.
- Хуже всего, - призналась мама, - что я была там одна. Не к кому кинуться, не с кем посоветоваться. И Саше я боялась звонить. Знала, что приехать он не сможет, только станет изводиться и из-за тебя, и из-за меня тоже…
Я очень посочувствовала маме и узнала, наконец, как случилось, что нас нашли. И ещё узнала, КТО на самом деле нас нашёл.
- Понимаешь, - сказала мама. – Я готова была схватиться за любую возможность. Однажды смотрела на твой ноутбук, который ты так и оставила включённым, и вспомнила твой рассказ про этого человека – Соло Хана. Про ту историю с близнецами. Я ему написала. Рассказала, что случилось.
- Он ответил? – замирая, спросила я.
Мама кивнула.
- Что он ответил? – спросила я.
- Ответил, что найдёт тебя. И нашёл. Это он потом связался с этими, из ведомства Харькова… И Потоцкого выручили заодно…
- Мам! – меня тогда буквально окатило жаром. – Ты его видела?
Мама кивнула. Я молча ждала. Мама зажмурилась и некоторое время размышляла.
- Ты с ним увидишься, - сказала она наконец. – Он не захотел приходить сюда. Просил передать, что встретится с тобой, когда тебя отпустят на волю.
- Мам, - не выдержала я. – А какой он?
Мама усмехнулась и не стала вдаваться в описания.
- Тебе понравится, - грустно сказала она.
Когда нас выписали, я навострила лыжи домой. Но мама попросила пожить немного с ними.
- Я волнуюсь, - сказала она. – Вот увижу, что ты здорова. И тогда – пожалуйста.
Мне показалось глупым возражать, тем более что вся семья была счастлива от моего пребывания в родных стенах. Одно было плохо. Я до такой степени отощала за время своих приключений, что не знала, во что мне одеваться.
На другое утро, собираясь в университет, я вспомнила про тот голубой объёмный пуловер, что мне подарила бабка Лидия. Он мог отменно замаскировать мои внезапно повылезавшие углы. Только за ним требовалось зайти в мою квартиру. Я быстро сглотала завтрак и помчалась, не слушая брюзжания Лидии и недовольных высказываний мамы. Дорога была привычная, и заняла лишь четверть часа. Я взлетела на шестой этаж пешком, потому что этот припадочный лифт опять издох. Как только я вошла в квартиру, поняла, что что-то не так.
Не разуваясь, я прошла на кухню. Он поднялся мне навстречу. Медленно и бесшумно. Я прислонилась плечом к стене и стала смотреть на него. И он смотрел, не делая попыток сдвинуться с места. И выражение лица у него было непонятное. Кажется, ему не понравилось, что я пришла.
- Мне нужен мой пуловер, - пробормотала я.
Он пожал плечами и сделал приглашающий жест рукой. Я прошла в комнату, отметила, что спал он на диване, что в комнате не мешало бы прибраться. Потом я отыскала нужную мне одежду. Торопливо переодеваясь там же, в комнате, я вдруг поняла, что реву. Молчаливые слёзы лились из моих глаз. Я попыталась их задавить, но это оказалось не по силам. Я закончила одеваться, снова натянула куртку и на деревянных ногах пошла в кухню. Ему надо было что-то сказать, прежде чем я уйду.
Он снова сидел за столом, вертел в руках чайную чашку. Поднял на меня глаза, когда увидел, что я вышла в прихожую. Я замерла. Глаза у него сейчас были практически чёрные. Он оказался выше, чем я помнила. И черты лица у него были более резкие, а рот сжат в прямую жёсткую линию. Я всё ждала, что он что-нибудь скажет. Я мысленно умоляла его как-нибудь разрядить ситуацию, потому что не знала, как быть. Но он молчал и только непонятно смотрел.
- Пойду, - сказала я наконец.
Кое-как доковыляла до лифта, вспомнила, что эта дрянь не работает, врезала ногой по двери и наконец-то разревелась в голос.
Он возник за моей спиной бесшумно, обхватил за плечи и увёл обратно в квартиру.
- Что ж ты убегаешь-то от меня опять, - пробормотал он.
Я стёрла кулаками слёзы. Они мешали смотреть. А потом потрогала его за руку. Рука была живая. Настоящая живая рука.
- Это правда ты? – спросила я.
Он кивнул.
- Извини, что вломился. Но это как бы мой дом.
Я чуть не задохнулась. Он, вообще, что такое вообразил?! Что я у него квартиру хочу отнять?! Я закинула голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Он смотрел спокойно и иронически кривил губы. Я поняла в тот момент, что он с радостью воспользовался возможностью исчезнуть из моей жизни. И сейчас его волновала только ситуация с моим наследством.
- Не беспокойся, Серёжа, - сказала я. – Я всё верну. Я же не знала, что ты живой. Прямо сейчас и займусь. Отпусти меня, пожалуйста.
Он отдёрнул от меня руки и даже отшатнулся, а я вышла из квартиры и стала спускаться по лестнице. Ни в какой университет я не пошла. И к адвокату тоже. Я забилась в слякотный холодный парк и дала волю слезам и гневу.
Я чуть не сошла с ума от тоски по нему! Я каждый день умирала с тех самых пор, как стало известно, что его больше нет! Я до сих пор люблю этого человека, а он!.. И я стала вспоминать, каким увидела его только что. И наконец, испытала дикую радость и взмолилась всем на свете богам за такую их милость. Ну и пусть он меня больше не любит, зато он живой!!! Вот только он меня больше не любит… Я с новой и страшной силой разрыдалась, и в этот момент позвонил Юрка. Я спросила, что ему надо.
- Я думал, ты в школу придёшь сегодня, - сказал он.
- Не приду! – отрезала я и отключилась.
Этот звонок меня неожиданно отрезвил. Я позвонила Харькову.
- Вы знали?! – злобно спросила я.
- Полина! – торопливо сказал Олег Иванович. – Я пытался тебе сказать, но ты слушать не стала!
- Вы просто гад!- сказала я.
- Ладно, - ответил Харьков. – Ты там что, плачешь?! Он тебя обидел?!
- Да он вообще со мной не стал разговаривать! Зачем вы позволили Валерии Сергеевне завещать мне …
Я не договорила. Меня будто молотком трахнули по голове.
- Почему вы даже Валерии Сергеевне не сказали?! Как вы могли?!
- Полина, ты где? – уже кричал в трубку Харьков. – Полина, ты же не знаешь ничего! Полина, только глупостей не наделай! Прошу тебя!
Я выключила телефон и замерла, не зная, что же мне делать-то теперь…