Ю. Кукин, Ю. Тейх
Беда
С одним человеком случилась беда —
Друзья от него отказались,
Не стали его приглашать никуда,
Исчезли и не появлялись.
Знакомые просто забыли его,
В семье уважать перестали.
Он очень тоскует и нет никого,
Кто спас бы его от печали.
Он книжки читает, он грустно живёт,
О помощи даже не просит.
И я вам скажу — это каждого ждёт,
Кто пить неожиданно бросит!
О. Митяев
Давай с тобой поговорим
Давай с тобой поговорим, прости, не знаю как зовут.
Но открывается другим, все то, что близким берегут.
Ты скажешь: «Все наоборот, согласно логике вещей»,
Но это редкий поворот, а, может, нет его вообще.
Ты помнишь, верили всерьез во все, что ветер принесет.
Сейчас же хочется до слез, а вот не верится — и все.
И пусть в нас будничная хмарь не утомит желанья жить.
Но праздниками календарь уже не трогает души.
По новому, по новому торопит кто-то жить.
Но все ж дай Бог, по старому нам чем-то дорожить.
Бегут колеса по степи, отстукивая степ.
Гляди в окошко, не гляди, а все едино — степь.
Гляди в окошко, не гляди…
Ты только мне не говори про невезенье всякий вздор.
И степь напрасно не брани за бесконечность и простор.
Давай с тобой поговорим, быть может все еще придет…
Ведь кто-то же сейчас не спит, ведь кто-то этот поезд ждет.
Сквозь вечер, выкрашенный в темно-синюю пастель
Несет плацкартную постель вагон, как колыбель.
Сиреневый струится дым с плывущих мимо крыш…
Давай с тобой поговорим. Да ты, приятель…спишь.
Изгиб гитары желтой…
Изгиб гитары желтой ты обнимешь нежно,
Струна осколком эха пронзит тугую высь,
Качнется купол неба, большой и звездно-снежный…
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
Как отблеск от заката, костер меж сосен пляшет.
Ты что грустишь, бродяга, а ну-ка улыбнись!
И кто-то очень близкий тебе тихонько скажет:
«Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!»
И все же с болью в горле мы тех сегодня вспомним,
Чьи имена, как раны, на сердце запеклись.
Мечтами их и песнями мы каждый шаг наполним…
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
Изгиб гитары желтой ты обнимешь нежно,
Струна осколком эха пронзит тугую высь,
Качнется купол неба, большой и звездно-снежный…
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались!
Соседка
Снова гость к моей соседке.
Дочка спит, торшер горит.
Радость на лице.
По стеклу скребутся ветки,
В рюмочки коньяк налит —
Со свиданьицем.
Вроде бы откуда
Новая посуда?
Но соседка этим гостем дорожит:
То поправит скатерть,
То вздохнет некстати,
То смутится, что неострые ножи.
Он — мужчина разведенный,
И она разведена.
Что тут говорить…
Правит нами век казенный,
И не их это вина —
Некого винить.
Тот был — первый — гордым,
Правильным был, твердым.
Ну да Бог ему судья, да был бы жив.
Сквер листву меняет,
Дочка подрастает…
И пустяк, что не наточены ножи.
Пахнет наволочка снегом,
Где-то капает вода,
Плащ в углу висит.
На проспект спустилось небо
И зеленая звезда
Позднего такси.
Далеко до Сходни,
Не уйти сегодня,
Он бы мог совсем остаться, да и жить.
Все не так досадно,
Может, жили б складно…
Ах, дались мне эти чертовы ножи!
Ах, как спится утром зимним!
На ветру фонарь скулит —
Желтая дыра.
Фонарю приснились ливни —
Вот теперь он и не спит,
Все скрипит: пора, пора…