Теперь я бедный сиротина!..»
И вдруг махнул по всем по трем —
И тройкой тешился детина,
И заливался соловьем.
Живет моя отрада
Живет моя отрада
В высоком терему,
А в терем тот высокий
Нет хода никому.
Я знаю: у красотки
Есть сторож у крыльца,
Но он не загородит
Дороги молодца.
Войду я к милой в терем
И брошусь в ноги к ней!
Была бы только ночка
Сегодня потемней.
Была бы только ночка,
Да ночка потемней,
Была бы только тройка,
Да тройка порезвей!
Калина красная
Калина красная, калина вызрела…
Я у залеточки характер вызнала.
Характер вызнала, характер, ой, какой!
Я не уважила, а он пошел с другой.
А он пошел с другой, а я не спорила —
Так, значит, он хорош, а я не стоила!
А я пошла с другим, ему не верится:
Он подошел ко мне удостовериться.
Удостоверился, но не добился слов.
А я одно твержу: «Ты потерял любовь.
Ты потерял любовь, она найденная —
Другому мальчику переведенная.
Ты потерял любовь, и я уверенно
Другому мальчику передоверена!»
Калинка
Калинка, калинка, калинка моя!
В саду ягода малинка, малинка моя!
Ах! Под сосною под зеленою
Спать положите вы меня;
Ай, люли, люли, ай, люли, люли,
Спать положите вы меня.
Калинка, калинка, калинка моя!
В саду ягода малинка, малинка моя!
Ах! Сосенушка ты зеленая,
Не шуми же надо мной!
Ай, люли, люли, ай, люли, люли,
Не шуми же надо мной!
Калинка, калинка, калинка моя!
В саду ягода малинка, малинка моя!
Ах! Красавица, душа-девица,
Полюби же ты меня!
Ай, люли, люли, ай, люли, люли,
Полюби же ты меня!
Калинка, калинка, калинка моя!
В саду ягода малинка, малинка моя!
Камаринская
Ах ты, сукин сын Камаринский мужик,
Заголил штаны, по улице бежит.
Он бежит-бежит, пошучивает,
Свои усики покручивает.
Ух-ты, лапоточки мои,
Что вы ходите как будто не туды?
Вы меня совсем не держите,
Упаду — вы не поддержите!
Снова пьяненький Комаринский мужик
У трактира с полбутылкою лежит,
Все репьи собрал поддевкою,
Подпоясанной веревкою!
Ух-ты, лапоточки мои,
Что вы ходите как будто не туды?
Вы меня совсем не держите,
Упаду — вы не поддержите!
Картузишко нахлобучив набекрень,
У трактира ошивается весь день,
Бороденочка козлиная,
Ни короткая, ни длинная,
Ждет в трактире, кто бы водочки поднес,
Получает же одни щелчки под нос!
Ух-ты, лапоточки мои,
Что вы ходите как будто не туды?
Вы меня совсем не держите,
Упаду — вы не поддержите!
Ой же, ой же вы Комарики-рики,
Деревушка небольшая у реки,
Мужики там безлошадные,
Но, до водки дюже жадные!
Ух-ты, лапоточки мои,
Что вы ходите как будто не туды?
Вы меня совсем не держите,
Упаду — вы не поддержите!
Ох, ты, сукин сын, камаринский мужик,
Задрал ножки да на печечке лежит.
Он лежит, лежит попёрдывает,
Правой ножкою подёргивает.
Ух-ты, лапоточки мои,
Что вы ходите как будто не туды?
Вы меня совсем не держите,
Упаду — вы не поддержите!
Когда я на почте служил ямщиком
Когда я на почте служил ямщиком,
Был молод, имел я силёнку,
И крепко же, братцы, в селенье одном
Любил я в ту пору девчонку.
Сначала не чуял я в девке беду,
Потом задурил не на шутку:
Куда ни поеду, куда ни пойду,
Всё к милой сверну на минутку.
И любо оно, да покоя-то нет,
А сердце болит всё сильнее.
Однажды даёт мне начальник пакет:
«Свези, мол, на почту живее!»