Ю. Энтин
Учкудук
Горячее солнце. Горячий песок.
Горячие губы — воды бы глоток.
В горячей пустыне не видно следа…
Скажи, караванщик, когда же вода?
Учкудук — три колодца,
Защити, защити нас от солнца!
Ты в пустыне — спасительный круг,
Учкудук!
Вдруг дерево жизни — таинственный страж.
А может быть, это лишь только мираж…
А может быть, это — усталости бред,
И нет Учкудука, спасения нет…
Учкудук — три колодца,
Защити, защити нас от солнца!
Ты в пустыне — спасительный круг,
Учкудук!
Любой в Учкудуке расскажет старик,
Как город-красавец в пустыне возник,
Как в синее небо взметнулись дома
И как удивилась природа сама…
Учкудук — три колодца,
Пусть над ним, пусть над ним светит солнце!
Ты в пустыне — спасительный круг,
Учкудук!
Русский рок
А. Макаревич
За тех, кто в море
Ты помнишь, как все начиналось.
Все было впервые и вновь.
Как строили лодки, и лодки звались
Вера, Надежда, Любовь.
Как дружно рубили канаты,
И вдаль уходила земля.
И волны нам пели, и каждый пятый,
Как правило, был у руля.
Я пью до дна
За тех, кто в море,
За тех, кого любит волна,
За тех, кому повезет.
И если цель одна
И в радости, и в горе,
То тот, кто не струсил
И весел не бросил,
Тот землю свою найдет.
Напрасно нас бури пугали.
Вам скажет любой моряк,
Что бури бояться вам стоит едва ли,
В сущности, буря — пустяк.
В бури лишь крепче руки,
И парус поможет идти.
Гораздо трудней не свихнуться со скуки
И выдержать полный штиль.
Я пью до дна
За тех, кто в море,
За тех, кого любит волна,
За тех, кому повезет.
И если цель одна
И в радости, и в горе,
То тот, кто не струсил
И весел не бросил,
Тот землю свою найдет.
Марионетки
Лица стерты, краски тусклы —
То ли люди, то ли куклы,
Взгляд похож на взгляд, а тень на тень.
И я устал и, отдыхая,
В балаган вас приглашаю,
Где куклы так похожи на людей.
Арлекины и пираты,
Циркачи и акробаты,
И злодей, чей вид внушает страх,
Волк и заяц, тигры в клетке —
Все они марионетки
В ловких и натруженных руках.
Кукол дергают за нитки:
На лице у них улыбки,
И играет клоун на трубе.
И в процессе представленья
Создается впечатленье,
Что куклы пляшут сами по себе.
Ах, до чего ж порой обидно,
Что хозяина не видно, —
Вверх и в темноту уходит нить.
А куклы так ему послушны,
И мы верим простодушно
В то, что кукла может говорить.
Но вот хозяин гасит свечи —
Кончен бал и кончен вечер,
Засияет месяц в облаках.
И кукол снимут с нитки длинной
И, засыпав нафталином,
В виде тряпок сложат в сундуках.
Не стоит прогибаться под изменчивый мир
Вот море молодых колышет супербасы,
Мне триста лет, я выполз из тьмы.
Они торчат под рейв и чем-то пудрят носы,
Они не такие, как мы.
И я не горю желаньем лезть в чужой монастырь:
Я видел эту жизнь без прикрас,
Не стоит прогибаться под изменчивый мир —
Пусть лучше он прогнется под нас,
Однажды он прогнется под нас
Один мой друг, он стоил двух, он ждать не привык;
Был каждый день последним из дней.
Он пробовал на прочность этот мир каждый миг —
Мир оказался прочней.
Ну что же, спи спокойно, позабытый кумир,
Ты брал свои вершины не раз,
Не стоит прогибаться под изменчивый мир —
Пусть лучше он прогнется под нас,