И две тысячи лет — война,
Война без особых причин.
Война — дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная, красная кровь —
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами Звезды
По имени Солнце…
И мы знаем, что так было всегда,
Что Судьбою больше любим,
Кто живет по законам другим
И кому умирать молодым.
Он не помнит слово «да» и слово «нет»,
Он не помнит ни чинов, ни имен.
И способен дотянуться до звезд,
Не считая, что это сон,
И упасть, опаленным Звездой
По имени Солнце…
Кукушка
Песен еще ненаписанных, сколько?
Скажи, кукушка,
Пропой.
В городе мне жить или на выселках,
Камнем лежать или гореть звездой?
Звездой.
Солнце мое — взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох — дай огня.
Вот так…
Кто пойдет по следу одинокому?
Сильные да смелые
Головы сложили в поле в бою.
Мало кто остался в светлой памяти,
В трезвом уме да с твердой рукой в строю,
В строю.
Солнце мое — взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох — дай огня.
Вот так…
Где же ты теперь, воля вольная?
С кем же ты сейчас
Ласковый рассвет встречаешь? Ответь.
Хорошо с тобой, да плохо без тебя,
Голову да плечи терпеливые под плеть,
Под плеть.
Солнце мое — взгляни на меня,
Моя ладонь превратилась в кулак,
И если есть порох — дай огня.
Вот так…
Э. Шклярский
Весна
Был я в школе герой, я учился на пять,
Я знакомые буквы любил повторять,
Я разгадывал книги как шифр, пытался узнать
Что такое весна.
Отыскал я на карте серебряный пруд,
Где деревья ночами о листьях поют,
Они тоже могут забыть от долгого сна,
Что такое весна.
Рисовал я птиц на белых листах,
Я учил их петь, я учил летать,
Я учил их летать.
Кто тетрадь исписал миллионами слов,
Кто часами смотрел не мигая в окно,
А я снова мечтал о своем, я не мог больше ждать,
Когда будет весна.
Вот уж стало темно, дал учитель звонок,
И к деревьям своим я бежал со всех ног.
Они скоро могут забыть от долгого сна.
Что такое весна.
Рисовал я птиц на белых листах,
Я учил их петь, я учил летать,
Я учил их летать.
Вечер
Подкрался сзади вечер, весь город им укрыт,
И надо бы развлечься, как нам быть?
Я знаю ты услышишь — откликнешься на зов,
Я позвоню — ты будь готов.
Зажав в руке последний рубль, уйдем туда, уйдем туда,
Где нам нальют стакан иллюзий и бросят льда, и бросят льда.
И снова будет целый вечер глушить толпу гитары звон,
Дым табака укроет плечи, и будет плавиться капрон.
О-о-о! О-о-о!
Как мне легко! Как мне легко!
Что можно выпорхнуть в окно.
О-о-о! О-о-о!
Певец терзает голос, мигает в зале свет,
Но нас не раздражает, нет.
И мы еще закажем, монет не хватит пусть,
Ведь я платить не тороплюсь.
Давай дадим друг другу руки, ведь этот вечер не для сна,
И лихо спляшем буги-вуги, а что еще осталось нам?
Пусть чей-то взгляд опять обманет, пусть в танце станет горячо.
Эй, музыкант! Бей в барабаны, давай еще! Давай еще!
О-о-о! О-о-о!
Как мне легко! Как мне легко!
Что можно выпорхнуть в окно!
О-о-о! О-о-о!
Давай еще! Давай еще! Давай еще!
Я почти итальянец
Ты думал — мы дети белого холода,
Ты думал — мы больше не сделаем шаг,
И новые ветры вернутся не раньше,
Чем ты досчитаешь до ста.