«Боюсь, до рождения жеребёнка мы её отсюда уже не вытащим», — подумала принцесса дня, улыбнувшись своей названной племяннице, вроде бы даже искренне наслаждающейся происходящим.
С другой стороны от белой аликорницы, при помощи магии превращения сумевшей вернуть рост и внешность, стояли Твайлайт, накинувшая мантию из голубых лепестков с большим шоколадным медальоном на груди, Трикси Луламун, облачившаяся в шляпу волшебницы и плащ со звёздами, Дидзи Ду, нацепившая на голову сдобный шлем… Жёлтая пегаска, являющаяся хранительницей Элемента Доброты, стояла вместе с крупным земным пони, а у их ног радостно подпрыгивала маленькая золотистая крылатая кобылка; Рейнбоу Дэш и Свити Белль тоже были вроде бы и со всеми, но в то же время и сами по себе, на что уже даже Рарити смотрела сквозь копыта. Были тут и Эпплджек с генералом Бустером, и Оникс Шилд с дочерью…
— Эй-ей-ей-ей-ей! — голос немолодой белой единорожки, сидящей за пультом диджея, разнёсся под сводами атриума стойла двадцать девять, заставляя все остальные звуки утихнуть, а внимание пони переместиться на Винил, сверкающую самодовольной улыбкой и стёклами тёмных очков. — Крестик, я жутко хотела первой поприветствовать тебя в этом прекрасном новом мире, но эти вредины меня не пустили. Однако же пользуясь служебным положением и статусом младшего администратора, которого никто не потрудился меня лишить до сих пор, я первой дарю тебе подарок… Окти, зажигаем!
Грянула музыка, вспыхнули софиты, основной свет в атриуме потускнел, и не успел едва спустившийся с лестницы светло-серый жеребец что-то сказать, как ему на шею был надет венок из цветов, а на голову водружён картонный колпак. На свободное пространство же вышла серая единорожка десяти лет, одетая в простенькое, но от того ничуть не менее элегантное платье, рядом с которой, словно бы материализовавшись из воздуха, возникла розовая земнопони с большим жёлтым бантом в кудрявой гриве.
Мы пришли по приглашению,
В этот день, в твой светлый праздник.
В новый день, в твой день рождения,
Мы хотим тебя поздравить…
Тебя поздравить…
— Поздравляем!..
— Поздравляем!..
— Мы счастья тебе желаем!
— Пусть не со мной, так с другой, — сдвинув очки на кончик носа, игриво подмигнула Винил.
— И снова все… — взмахнула правым передним копытцем, указывая на собравшихся в атриуме пони Октавия.
— Поздравляем! — откликнулись жеребцы и кобылы.
— Ещё раз! — воскликнула Пинки Гам.
— Поздравляем! — отозвался зал.
Мы поздравляем — с днём рождения твоим!
***
— Чего сидишь такая грустная? — подойдя к синей единорожке, устроившейся у окна нового «Хищника» третьей модели, похожего на перевёрнутый утюг без парусов и крыльев и летающего за счёт антигравитационной подушки, Гринписс толкнул подругу плечом и плюхнулся рядом с ней, тоже посмотрев на зелёное море, расстилающееся далеко внизу. — М-да… Далеко же нам будет падать, если в этом ящике что-то сломается.
— Да ну тебя, — фыркнула Мунбим, толкнув друга левым передним копытцем, на что тот даже не почесался, так как по массе превосходил кобылку едва ли не в полтора раза, чем беззастенчиво пользовался на тренировках и в приятельских потасовках. — Теперь я не могу об этом не думать.
— Зато ты перестала грустить, — усмехнулся молодой жеребец, затем резко наклонился и поцеловал волшебницу в щёку. — Всегда рад помочь. Обращайся в любое время.
— Обойдёшься, — буркнула синяя пони, но вопреки собственным словам, не стала даже пытаться отодвинуться, а даже напротив — использовала плечо соседа как подушку. — В стойле сегодня большой праздник. Мелкие наверняка на него проберутся.
— Мы и без того там задержались дольше остальных, — земнопони пожал вторым плечом, провожая взглядом проплывающие внизу речушки и рощи. — Смотри на ситуацию под другим углом: скоро мы увидим Кантерлот, а там и с ребятами встретимся. Неужели не скучаешь по сестре, Фларри, Рэдстару и зануде Санрайсу?
— Он не зануда, — рефлекторно встала на защиту жеребца кобылка.
— Ну-ну, — Гринписс усмехнулся, и прищурив глаза, посмотрел на собеседницу. — Чувствую я, совсем не дружеские желания тебя к его защите побуждают.
— Не выдумывай, — закатила глаза единорожка. — Мы с ним в паре были всего трижды, да и то на уроках…
— Значит, я угадал, — деланно печально повесил уши жеребец. — А я надеялся… Я думал…
— Надеяться не вредно, — показала язык Мунбим, затем отодвинулась и поднялась на ноги, после чего потянулась, словно кошка, сперва подвигав плечами, а затем и крупом. — Пойду что-нибудь перекушу. Ты идёшь?
— Я потом присоединюсь, — махнул правой передней ногой земнопони.
За спиной раздались шаги, шелест отодвигающейся двери, а затем наступила тишина, нарушаемая только гудением силовой установки. Оставшись один, пони вздохнул и откинулся на спину, развалившись на синтетическом ковре, покрывающем пол каюты. Его взгляд бездумно упёрся в потолок, а в голове стали мелькать события минувших лет, львиную долю коих пришлось провести в стойле двадцать девять.
Он уже почти не помнил, каким мир был до убежища: иногда во сне приходили обрывочные образы, мордочки родных и близких, но все они были слишком нечёткими из-за того, что видел их маленький жеребёнок. Ушли в прошлое радиоприёмники и ламповые телевизоры, сменившись жидкокристаллическими панелями и пип-баками, выделенными по одному на каждого жителя Эквестрии, а вместо дирижаблей и вертибаков в небе теперь летают гравитационные платформы или роботы. Что говорить, если в качестве грузовозов и гражданского транспорта используются новейшие «Хищники», с коих просто сняли вооружение, освободив обширные трюмы для разнообразных мирных товаров.